Криптономикон

— Да я и прежде был там. Только сейчас я стою на ногах, а до этого был вниз головой.

Шафто смеется. Они теперь друзья-приятели.

— Есть карты Швеции?

Идейка кажется Бишофу хорошей, но несколько бредовой. Временно укрыться на нейтральной территории — отлично. Однако скорее всего напорешься на подводную скалу.

— Вот здесь есть бухта, возле этого поселка, — говорит Шафто. — Мы знаем глубины.

— Откуда?

— Сами ж ее и промеряли, бля, камнем на бечевке, месяца два назад.

— До того, как оказались на загадочной подводной лодке, груженной золотом, или после? — спрашивает Бишоф.

— Незадолго до.

— Уместно ли мне спросить, как случилось, что рейдер морской пехоты США и капеллан австралийского экспедиционного корпуса проводили батиметрическую съемку в нейтральной Швеции?

Шафто не видит в вопросе ничего неуместного. После морфия у него отличное настроение. Он рассказывает очередную байку. Начинается она на норвежском берегу (сознательно не уточняется, как они там оказались) и состоит в том, как Шафто вел Еноха Роота и еще человек двенадцать, в том числе одного с серьезной рубленой раной (Бишоф поднимает брови), на лыжах через всю Норвегию в Швецию, пачками отстреливая немецких преследователей. После того как с немцами покончено, рассказ утрачивает динамичность. Шафто видит, что Бишоф теряет интерес, и пытается оживить повествование. Он описывает, как развивается гангрена у офицера, не поладившего с топором (насколько может заключить Бишоф, в нем подозревают немецкого шпиона). Шафто уговаривает Роота рассказать, как тот последовательно ампутировал офицеру ногу до самого паха. Как раз когда Бишоф проникается искренним сочувствием к бедолаге, история совершает крутой поворот: отряд добирается до рыбачьего поселка на берегу Ботнического залива. Гангренозного офицера сдают на руки местному доктору. Шафто и его товарищи укрываются в лесу, где завязывают сложные отношения с финским контрабандистом и его дочерью. Теперь ясно, что Шафто добрался до любимой части рассказа, то есть до финской девушки. До сих пор его повествовательный стиль был груб, прост и функционален, как внутренность подводной лодки. Сейчас он улыбается, рассказ обрастает художественными подробностями. Несколько подводников, более или менее знающих английский, заинтересовавшись, подходят ближе. Рассказ окончательно сворачивает не в ту степь и, хотя сам по себе весьма занятен, решительно никуда не ведет. Наконец Бишоф перебивает: «А что раненый?» Шафто хмурится и прикусывает губу.

— Ах да, — говорит он наконец, — лейтенант умер.

— Камень на веревке, — подсказывает Енох Роот. — Помнишь? Ты с этого начал.

— Нас забрала маленькая субмарина. Так мы оказались на Йглме и увидели подлодку с золотом. Чтобы войти в бухту, нашим подводникам была нужна карта. Поэтому мы с лейтенантом Роотом с обычной лодки промерили глубины камнем.

— И карта у вас по-прежнему с собой? — скептически спрашивает Бишоф.

— Не-а, — отвечает Шафто с развязностью, которая могла бы взбесить, исходи она от человека менее обаятельного. — Однако лейтенант ее помнит. Он здорово запоминает цифры. Верно я говорю, сэр?

Енох скромно пожимает плечами.

— Там, где я рос, единственным развлечением было запоминать число «π».

Людоеды

Гото Денго бежит по болоту, спасаясь от каннибалов, которые только что сварили его товарища. Он взбирается по лианам и прячется в нескольких метрах от земли. Люди с копьями прочесывают лес, но его не находят.