Криптономикон

— Правда?

— Правда.

— И как же они взбрыкивают?

Продавец тумблеров встряхивает тряпкой над рядами товара из нержавейки. Край тряпки пересекает звуковой барьер; оглушительный хлопок сдувает пылинку с выключателя. Все заняты своим делом, никто не смотрит на двух прохожих.

— Знаешь, сколько стоит время на современном кабеле?

— Естественно, — говорит Рэнди. — Сотни тысяч долларов в минуту.

— Верно. А чтобы починить разорванный кабель, нужно по меньшей мере два дня. Один разрыв кабеля может обойтись компании в десятки и даже сотни миллионов упущенной прибыли.

— Но эта проблема практически не стоит, — замечает Рэнди. — Кабели укладывают глубоко. По поверхности они идут только на океаническом ложе.

— Да. Там, где их может перерезать лишь тот, кто владеет серьезными военно-морскими ресурсами.

— Черт!

— Таков новый баланс власти, Рэнди.

— Не хочешь же ты сказать, что правительства угрожают…

— Китайцы уже начали. Перерезали старый кабель — оптоволокно первого поколения — между Японией и Кореей. Не бог весть какой важный кабель — они сделали это в качестве предупредительного выстрела. А каково золотое правило в отношении правительств, перерезающих подводные кабели?

— Как ядерная война, — говорит Рэнди. — Легко начать. Сокрушительные результаты. Поэтому никто этого не делает.

— Но если китайцы перерезали кабель, другие правительства, заинтересованные в несвободе информации, могут сказать: «Ага, китайцы это сделали, мы должны показать, что в силах нанести ответный удар».

— И это происходит?

— Нет, нет, нет! — говорит Ави. Они остановились перед самой большой выставкой острогубцев, какую Рэнди видел в жизни. — Это просто демонстрация мускулов. Нацеленная не столько против других правительств, сколько против предпринимателей, владеющих подводными кабелями.

До Рэнди наконец доходит.

— Таких, как Дантист…

— Дантист вложил в частные подводные кабели больше, чем кто-либо еще в мире. Ему принадлежала миноритарная доля в перерезанном кабеле между Японией и Кореей. Он как крыса в крысоловке. У него нет абсолютно никакого выбора, кроме как делать, что велят.