Центр тяжести

– А справка о здоровье у вас имеется? – спросили люди в белых халатах. – Чтобы лечить больных, надо самому быть здоровым?

– Конечно, есть! Вот!

– Но постойте! – сказали люди в белых халатах. – Тут написано, что у вас нет сердца.

– Ну и что? Зато у меня есть руки. Разве больных лечат не руками? – Графт показал им свои огромные руки, пошевелил пальцами.

– Извините, – сказали люди в белых халатах. – К сожалению, мы не принимаем на работу людей без сердца.

– А что же мне делать тогда? – спросил Графт.

– Ну, вы можете стать политиком. Или военным. Или адвокатом.

– Но я хочу приносить пользу! – сказал Графт. – Я много учился, я много знаю!

– Для того чтобы приносить пользу – знать недостаточно, – сказали люди в белых халатах.

И Графт ушел. Он совсем не расстроился – у него ведь не было сердца. И даже в детстве, когда он читал книги – например, «Дон Кихота», – ему было скучно: он не понимал, почему люди страдают, встречая несправедливость.

Графт переходил дорогу, когда его окликнул человек: «Эй, парниша! Я слышал, тебе нужно сердце?»

Графт обернулся. Перед ним стоял некто в коричневом плаще – руки он держал в карманах, а высокий воротник был поднят; Графт не видел лица, и ему казалось, что это сам коричневый плащ с ним разговаривает.

– Что вы сказали?

– Я могу продать тебе сердце. Ты ведь хочешь приносить пользу?

Графт кивнул.

Коричневый Плащ повел его по узким, темным переулкам, они зашли в какой-то подвал, где одинокая лампочка освещала стол, стоящий посреди пустой комнаты. Порывшись под столом, коричневый плащ достал картонную коробку и открыл ее. Графт заглянул туда – и увидел десятки сердец. Синевато-красные, овальные – они выглядели точь-в-точь как на картинках в учебнике биологии. Только живые, настоящие. И все они бились, пульсировали – одни быстро и громко, другие медленно и спокойно.

– Это отдам за полцены, – сказал Коричневый Плащ, указав на маленькое чахлое сердце с дырочкой в боку.

Дырочка была заклеена пластырем, но пластырь держался плохо. Сердце билось – и дырочка свистела, приподнимая пластырь.

Графт взял одно сердце – и оно засветилось у него в руках, как лампочка.

– А чего это оно? – спросил Графт.