Автономность

– Хорошо, – ответил Паладин. Ему хотелось порадовать Элиаша. Паладин был уверен, что это его собственное желание, а не какой-то алгоритм кабалы, который влияет на его матрицу решений.

Морские ветра, поддерживавшие в Икалуите температуру на уровне двадцати градусов Цельсия, растрепали волосы Элиаша. Паладин тихо шел за ним. Солнце висело низко над горизонтом, но на улице все еще было светло. Стояло северное лето, а значит, ночь сегодня продлится только один час. Элиаш надеялся, что в это время он уже будет притворяться пьяным в «Лексе», точке типа лапша-и-пиво, куда часто заходила Джек. Судя по данным камер, там она встречалась со своими агентами из числа местных.

Паладин толкнул двери и нырнул в жаркую и душную комнату. Воздух здесь был наполнен молекулами, выделяемыми имбирем и другими специями. Возможно, когда-нибудь химическая сигнатура места станет полезной информацией. Лавки прогибались под весом местных рыбоводов и студентов университета, громко болтавших о протеомике[2]. Лица у всех раскраснелись от алкоголя и обжигающего супа с лапшой, миски с которым кренились на поцарапанных и неровных столах из пеноматериала.

В такой толпе легко раствориться, – беззвучно сказал Элиаш Паладину, – особенно если ты выглядишь как рыбовод и рассуждаешь о политике как студент-радикал.

Паладин открыл изображение Джек, которое он сохранил в памяти. Она была не очень похожа на рыбовода, но он понимал, что в непромокаемой одежде она могла бы сойти за свою.

Они подсели за стол, за которым компания пьяных студентов играла в какую-то игру. Для игры требовались очки-дисплей, большое количество видеороликов, которыми студенты обменивались, а также стопки с саскачеванской водкой. Элиаш заказал лапшу с морепродуктами. Паладин, усаживаясь, заставил свою правую ногу дрожать, словно он отчаянно нуждался в обновлении прошивки. Это сразу же заметил один из студентов.

– Помощь нужна? – жизнерадостная, коротко стриженная брюнетка с темными глазами махнула рукой в сторону его ноги. – На университетских серверах есть архив бесплатного бот-софта.

Паладин промолчал.

– У нас не хватит денег на ремонт, – пожал плечами Элиаш. – Я с юга, меня уволили из «ФармПраксис», и я просто ищу работу.

Эти слова привлекли внимание других студентов.

– Новые увольнения, а? – спросил один из них. У него был акцент жителя прерий.

– Проклятые жмоты, собиратели патентов, – пробурчал Элиаш.

Он рисковал, пытаясь разузнать, есть ли среди этих студентов радикалы, которые сотрудничают с пиратами. Паладин заметил, что Элиаш слегка изменил позу, сгорбился и слегка закрыл лоб волосами, отчего стал выглядеть моложе. Он мог бы сойти за аспиранта, и было ясно, что пьяные биохакеры уже приняли его за своего. Паладин восхитился этой ма́стерской демонстрацией навыков агентурной разведки, а затем вспомнил, что, по данным одной из баз отпечатков, Элиашу двадцать девять лет. Возможно, информация о возрасте соответствовала действительности.

– Не, серьезно, – сказала женщина, которая предложила Паладину воспользоваться ее 3D-принтерами. – Интеллектуальная собственность и патенты приносят им кучу бабла, а они обращаются с разработчиками и админами, как со скотом, как с рабами на плантации. Да, кстати, я – Гертруда.

– Иван, – ответил Элиаш, – а это мой бот Сю. У него небольшая проблема со спикерами.

Элиаш выбрал для Паладина имя, которое обычно давали женщинам, но для роботов пол мало что значил. Большинство отзывалось на любое местоимение, хотя некоторые автономные боты сами выбирали его для себя. В любом случае, люди легко могли бы назвать робота по имени Сю «он». Особенно такого громадного бота с широкими крыльями, как Паладин, который занимал столько же места, сколько двое больших людей.

– Ну что, парни, помочь вам пофиксить Сю? – спросила Гертруда.

Элиаш, поедавший лапшу, притворился, что думает.

– Острая штука, – заметил он, не обращая внимания на то, что друзья Гертруды смотрят на него и Паладина.

– После ужина мы возвращаемся в лабу – хотим запустить на ночь кое-какие процессы, – сказал студент из прерий.