Егор вдруг вспомнил свои планы и мечты, что были буквально полгода назад. Он мечтал о коттедже и большом джипе. А какая разница, машина, деньги, дом, да хоть три высших образования. Не важно. Под ударами бомб дохнуть будем одинаково.
Справа с ним вдруг поравнялись Вуждан и Федор.
- О чем скучаешь? – спросил Вуждан,- Я вот больше всего о боулинге. Мы туда с друзьями регулярно ходили почти каждую пятницу. Весело было, душевно.
- А я больше всего скучаю по родителям и сестре. Мне их очень не хватает, не то, что не могу без них. Просто переживаю. Знать бы, что с ними все в порядке.
- Э-эх, вы вот бы мне в аул. Чача-, через плечо буркнул Магомед. Все дружно усмехнулись, но Вуждан вдруг сбил позитив.
- Хорошо вам, веселая жизнь была. О чем ты скучаешь? О своей унылой провинции. О бесконечных серых угрюмых зданиях, грязных тротуарах, нечищеных от снега улицах. Об этом нельзя скучать. И в этом невозможно вырасти позитивному поколению, жизнерадостному народу. Нас словно специально загнали в угрюмые каменные джунгли. Лишили шанса расти детям инициативными, мотивированными, созидателями, генерировать идеи. Люди живут и растут в черноте и гнете, в такой обстановке не могут вырасти прекрасные люди со светлыми головами, с идеями. Лишь угрюмое очередное поколение, с маргинальным образом жизни и отсутствием веры в свои силы и способностью что- то изменить вокруг, сделать жизнь и окружающий мир лучше. А ты еще грустишь.
И ведь он был полностью прав, подумал Егор. Только что с того сейчас. Время и место совсем несоответствующие для размышлений. Скорее всего, никто из них даже эти угрюмые каменные джунгли больше никогда не увидит. Впереди только смерть.
Страшно осознавать, что сверху, с огромной высоты за тобой все время наблюдают механические глаза орбитальных платформ. Вражеские беспилотники ежесекундно пронзают небо родины. Хищные металлические птицы охотятся за солдатами, за соотечественниками, за детьми и стариками.
И тут же Егор вдруг осознал, что было особенно страшно первые два три месяца, а потом наступила апатия. А потом появился цинизм, в нем проснулась ярость. Взыграла гордость, самолюбие и уважение. С первыми новостями о контрнаступлении и стабилизации обстановки на западном фронте. Затем появилась уверенность. Но больше всего гордости и уверенности в победе появилось чуть позже, когда подразделения в ходе очередного отступления приблизились к Байкалу.
Глава 6.