Он исполнил указание по-прежнему молча.
Выбрав самый толстый «канат» и мысленно посмеявшись над человеческой природой: «Что до сэбе, то потолще…», я надавил на болевую точку между большим и указательным пальцем.
Время замедлилось.
Сначала поймал эмоции «Малыша». Обиды на меня не было, и он нетерпеливо ждал начала «представления».
Никак не получалось сосредоточиться и мозг привычно сканировал окружающее пространство, растворяясь в непомерном объеме.
Потом что-то стало проявляться.
Я ощутил вязкость защиты канала, уловил какое-то течение под ней и стал пытаться забраться внутрь.
Безрезультатно.
Тогда направил все свои силы на изучение непробиваемой оболочки.
Появились странные вибрации.
Понял, что нужно «ускориться», и врезал себе по большому пальцу ноги каблуком.
Структура канала поползла, и появилось некое подобие пор. Неожиданно активизировался «Малыш». Он что-то понял и действовал теперь самостоятельно.
Программный код противника сыпался на глазах, и на экране сейчас мелькали непонятные символы.
«Ушел внутрь, — сообщил „Малыш“, предваряя мое напутствие, — Я понял, что надо: план здания и местонахождение мозга».
Я уловил, как мой партнер переместился на чуждую территорию с каким-то мальчишеским азартом.
Глава 48
После обеда появился Андрей.
Выглядел он грустно и в мою сторону не глядел.
Виновато прятал глаза. Такая перемена настроения сильно меня интриговала. Ожидая своего эскулапа, которого вчера мысленно прозвал «Доктор Геббельс», я раздумывал о его замыслах. «Подслушанная» в мыслеобразах информация беспокоила меня все больше, и когда он перешагнул порог, я понял, что нахожусь на боевом взводе.
Двигался он в моем течении времени как улитка и снова оказался для меня почти открытой книгой. Раздумывая позже, понял, что независимо от моего прямого сознания организм, скорее всего, обучается и сам. — А вы что же не в спортзале? — удивился он, — Раньше всегда с Ольгой ходили, а сегодня нет.