— А я беременна, милый.
Прозвучало — будто гром прогремел. Только сейчас я сообразил, почему она назвала меня папочкой, и что это за теплота чувств накрывает меня плотным одеялом.
Я сдался.
Вернувшись спустя тридцать минут за стол и вспоминая то, что происходило в комнате, я радостно осознавал, что постельные дела не помеха новому состоянию.
Более того. Когда я наплевал на все свои соображения и отдался на волю уносящему меня потоку, то неожиданно в очередной раз почувствовал остановку окружающего мира.
Секс тормозил мое время, и тщательно оберегаемое состояние не пропадало, а лишь усиливалось.
Чувства тоже претерпели видоизменения. Я очень тонко улавливал каждый вздох Карины, ее желания и мое удовольствие стало нескончаемым.
Я двигался теперь как можно медленней, осознавая, что наяву невероятно быстр, и каждый оргазм партнерши ощущал вместе с ней.
Забавно улавливать волны чужого удовольствия, когда вибрирует каждая клеточка организма, с которым ты един.
Ее оргазмы зарождались, росли, двигались, охватывали все ее существо и приходили ко мне вместе со сладкими судорогами плоти.
Появилось ощущение, что мой парень может взорваться будто ручная граната.
Не успел я это оценить, как он стал нервно сокращаться, посылая неимоверно сладкие импульсы в мозг.
Последняя волна закрыла нас с Кариной полностью. Все переплелось, смешалось. Неимоверно острое чувство пронзило пространство и откатилось, оставив нас на берегу.
Глава 49
«Малыш» меня не подвел.
Не знаю, что получилось бы, окажись технари дядюшки Чжао попроворней.
Вырывать его из боевого похода я не собирался, но, зная увлекающуюся натуру, пребывал в сомнениях: поскрести вопросительно по корпусу или нет.
Время у нас еще было.
Для себя же решил: если наша экспедиция в Гуанчжоу окажется безрезультатной, буду уходить из мира. Сымитирую собственную смерть или что-то еще. В конце концов, попросту откажусь от сотовых телефонов.
Мне совсем не улыбались эти походы, от которых лишь вояки и могли получать ощущение полноты жизни.