— Двадцатикилометровая дырка, — честно ответил Илья. — И то, что Кирилл не гнушается помощью Мертвого.
И то и другое — вполне себе основания для подозрений.
— Насчет второго я слушать не хочу, — сразу предупредил Рус. — Кирилл никогда не скрывал, что у него отличные связи на самом верху. Он сделал мне официальный суперкомпьютер с пятнадцатью «поплавками», раздобыл тебе документы, и то, что он натравил на тритонов безов…
— Ладно, ладно, я понял. — Чайка выставил перед собой ладони. — А что насчет дырки?
Насчет длинной, как список грехов Мертвого, скважины, появившейся именно там, где нужно. У Руса она тоже вызвала подозрения, однако внятные объяснения Ганзы сделали свое дело.
— Я верю в идею накопителя.
— Шахту начали бурить еще в двадцатом веке, добрались до отметки двенадцать тысяч двести шестьдесят два и остановились. — Чувствовалось, что Чайка всерьез проработал историю странного объекта. — Во-первых, тогдашние технологии не позволяли идти дальше. Во-вторых, возникли проблемы с финансированием. В-третьих, соседние государства выражали яростный протест.
— На каком основании?
— Они боялись, что русские прорубятся в ад.
Лакри хмыкнул:
— Сказки.
— Не вижу ничего смешного, — серьезно произнес Чайка. — Прошли десятилетия, но как только «Науком» купил полигон, все соседние страны в один голос потребовали от корпорации гарантий, что она не станет продолжать бурение.
— Ты шутишь?
— Я погулял по серверам Министерства иностранных дел Исламского Союза, — усмехнулся Илья, — и почитал секретную переписку, которую они вели с «Науком». Единственное требование: скважина должна оставаться законсервированной. Корпорация обещала.
— А сама продолжила бурение… — Рус почувствовал желание выпить, однако сдержался, не хотел, чтобы невеста почувствовала запах пива. — И какой вывод ты делаешь?
— Он тебе не понравится.
— Говори.
Ломщик помолчал, внимательно глядя на инженера, после чего уверенно произнес:
— Станцию строят для нас. Точнее — под нашу задачу.
— Бред! — не сдержался Лакри.