Ежов усмехнулся, но в следующий миг насторожился.
— Кажется, мы останавливаемся?
Поезд существенно сбросил скорость.
— Мы приехали?
Экраны коммуникаторов мигнули, а затем на них появилось изображение прелата.
— Внимание! Мы еще не добрались до нужного места. Возникла непредвиденная ситуация. Она будет устранена. Прошу всех соблюдать спокойствие.
Смех стих. Родители быстро разобрали детей, и Барсик с Клаусом вернулись к Ежову.
— Все будет хорошо? — тихо спросил мальчик.
— Да, — кивнул Корнелиус. — Все будет хорошо.
И в этот момент на крыше вагона ударил пулемет.
Очередь из «Ревуна» ни с чем не спутаешь, слишком уж своеобразен его басовитый грохот. Обычно за ней следуют вопли, однако на этот раз их нет — одиннадцатимиллиметровые снаряды проходят над головами «зеленых». Безы обозначают готовность стрелять, но никого не пугают.
— Они ничего нам не сделают!
Тем не менее «зеленые» заволновались. Снаряды «ревунов» и гудение винтов зависших над толпой «Пчел» способны смутить даже обдолбанных до самых печенок фанатиков. Толпа подает назад, возникает небольшая давка. «Уличные» приближаются, что тоже не добавляет спокойствия, однако сотрудники Бромберга не зря едят свой хлеб. «Зелеными» они управляют прекрасно.
— Помните: они нам ничего не сделают! Они не станут стрелять в безоружных! Мы победим мирно! Мир! Зеленый мир! Мы остановим ад!
— Остановим ад! — подхватывает толпа.
До эшелона остается меньше полукилометра.
— Остановим ад!
— Остановим ад!!
— Для чего это нужно? — угрюмо спрашивает Саймон.
— Репетиция, мой друг, репетиция, — весело отвечает Стефан. Он не там, не в толпе, но все равно разгорячен. Любое столкновение действует на Стефана как наркотик, и Хост окончательно узнает в нем старого доброго Хана. Способного вырезать человеку печень и съесть ее.