«Карандаш? Глупости. Нас кто-то предал».
«Согласен, нас предали».
«Среди нас прячется доносчик».
Его никто не обвинял в предательстве, по крайней мере — открыто, но Сорок Два знал, что проверять его будут досконально и вновь поверят ему не скоро. Он был главным менеджером мюнхенского сервера dd — сервер разгромлен. Он возглавил оперативную группу — все ее члены убиты. Смерть такого количества братьев всколыхнула нейкистов. Они требовали разобраться. Уточнить. Но требовали вежливо, дипломатично, хотя смысл слов от деликатных оборотов не менялся: «Выверните наизнанку единственного выжившего!» Вот чего они требовали. А его не нужно было выворачивать наизнанку, он рассказал все, что знал.
Без утайки.
А еще Сорок Два узнал, что машинисты отказываются с ним работать, ведь он приносит несчастья.
«И это говорят те, кто не верит в карандаш…»
Но как заставить их поверить? Как доказать свою правоту? Как объяснить, что, упираясь в догмы Поэтессы, они убивают нейкизм? Не позволяют Учению превратиться в Традицию? Как?
Он сидел за узким столом в маленькой комнате дешевого эдинбургского отеля и, положив руки на раскрытый «раллер», как сомнамбула, повторял:
— Чудо, мне нужно чудо. Мне нужно чудо. Мне…
«Нейкисты творят чудеса?»
Издевательский вопрос не шел из головы.
«Нейкисты творят чудеса?»
Тогда он не ответил. Но сейчас Сорок Два понимал, что без чуда ему не обойтись. Никак не обойтись.
Он отломил головку ампулы, наполнил одноразовый шприц «синдином», вздохнул и аккуратным, привычным движением загнал иглу в вену. А затем сделал то, на что до сих пор не решался. О чем мечтал, чего желал больше всего на свете и чего боялся.
Сорок Два взял со стола «балалайку», обычный процессор которой был заменен на «поплавок», и решительно вставил ее в головной разъем.
Он пытался сотворить единственное доступное нейкистам чудо.
А чудес не бывает.
Они остались в детских сказках. В замечательных историях, в финале которых на сцену является добрая фея и взмахом волшебной палочки исправляет безумства, сотворенные проклятым колдуном. Но если козни черного властелина можно расстроить, то сотворенное людьми зло остается навсегда.
Потому что нет волшебных палочек. Нет добрых фей.