С улиц исчезли бешеные звери - нанеся той ночью первый удар по военной базе, они, смертники, собранные со всей округи, оказались вырезанными под корень, едва не вырезав под корень нас.
- Пока да.
- Иди полежи, Морровер. Зеленая вся, как листик по весне.
- Кто бы го... Мать вашу, что же вы все не успокоитесь!
Я вскинула приклад к плечу и выстрелила навстречу тонкой, чуть ли не колеблющейся на ветру фигуре, внезапно вынырнувшей из-за угла. Фигура шарахнулась в сторону, тяжелый горючий заряд пропахал воронку в асфальте и взорвался, обдавая пламенем стены домов, баррикады и затаившиеся в проулках сухощавые тени.
Т"хоры свечами взмыли вверх, одновременно, будто действительно имели одну нервную систему на всех, и полетели на восток, уходя от пущенных вслед очередей.
- Проверяют, тварюги...
Я проводила стаю взглядом и кивнула. С полдесятка, для попытки штурма маловато.
Чума вылезла наружу и больше не скрывалась за обшитыми мехом и клыками ширмами. Теперь о том, что сумасшедшими управляют т"хоры, или, по крайней мере, разумная часть их сообщества, знали все.
Чего не знал никто, так это где их логово - потому что с начала эпидемии никому не удавалось приблизиться к окраинам ближе, чем на четыре квартала.
Откуда-то из переулков послышался топот двух десятков ног. Я осторожно выпустила навстречу поисковый импульс, поморщившись от вспыхнувшей головной боли - травмы мозга, сыплющиеся на меня с завидным постоянством, заблокировали мои способности почти под ноль.
Опознав взводного, я мгновенно отключилась и вскинула руку вверх. С другого края баррикады поднялась рука в ответ. Артей споро разобрал часть завала, расчистив узкий проход.
Сослуживцы начали быстро просачиваться внутрь. Взводный нес на плечах длинный сверток, плотно замотанный в темный непрозрачный пластик и перетянутый металлизированным тросом.
Вместе со свертком он зашагал к административному зданию, отдав недвусмысленную команду: "Пошли все нахрен отсюда спать".
Шедшая за ним Ровин рявкнула: "Есть!", и отряд, подгоняемый измотанной, черной от копоти женщиной, побрел в казарму. Я помогла Артею завалить вход и, сдав караул, пошла следом.
Едва стащив броню и прожевав паек, солдаты валились на койки, раскладывая оружие на полу так, чтобы дотянулась свесившаяся рука. Ночной налет помнили все, те, кто служил не первый год - ждали его повторения.
Слишком издерганные непрерывными стычками, чтобы думать, они отключались, едва голова падала на подушку. А вот я, к сожалению - нет. Я не была здорова, и из постоянных травм последних двух месяцев ни одну как следует не вылежала в лазарете, поэтому по закону накопления сейчас едва таскала сейчас ноги, но измучена была недостаточно. И поэтому еще могла - думать. И понимать.
Я снова была на Ледяной Корке, только на этот раз от меня не зависело ничего.
Той же ночью Богиня дала мне понять, что думать заодно нужно и о том, что просишь у неба - в середине второй ночной вахты меня разбудили шаги у койки.
Я подняла голову, щурясь на свет фонарика дежурного.