Он, оказывается, постоянно нервничает и чего-то боится.
Вот такая у них, маленьких поганцев, тонкая душевная организация.
Палочка хрустнула в сжавшихся пальцах, ломаясь. Полетел на пол дымящийся кончик.
Нервная я стала. Злая.
Такое бывает - когда заканчивается заряд, вычерпав все доступные резервы. И, надо сказать, перспектива стоять у трона Богини до конца времен с конкретного завтрашнего дня почему-то совсем не кажется мне такой уж радужной... Быть может, оттого, что Всевидящая - та еще стерва.
Маэст вернулся только к поздней ночи, ведя за собой мага, как зверушку на поводке. На лице юноши не было ничего - ни печали, ни радости, ни тоски. Глаза - пара янтарных зеркал, по которым ясно было видно одно: он не здесь и не сейчас, и не желает возвращаться.
Можно, конечно, вернуть и силком, но что-то подсказывало мне, что там ему будет безопаснее, чем "здесь и сейчас".
- Ну что? - отрывистый вопрос прозвучал чуть ли не раньше, чем Оглобля перешагнул через порог. Мой вопрос.
Он поднял на меня глаза и неторопливо кивнул.
Я кивнула в ответ. Обвинять Высших глупо и нецелесообразно, но именно этим я бы и занялась, если бы все это было зря. Существует ли высшая справедливость, и есть ли вообще богам до нас дело, а если есть, то в какой мере - вопрос философский и занимает богословов не первый век. Думала ли я, что когда-нибудь он станет для меня более чем материален?...
Не знаю.
- И что это?
Маэст расстегнул нагрудный карман и достал плоскую металлическую коробочку. Уже догадываясь, что увижу, я протянула за ней руку. Сняла плотно притертую крышку, заглянула внутрь. Плотно уложенные черные кубики - десять штук. Матовый, тяжелый, как свинец, камень.
Я знала, что это. Ведь в форте остался мой ящик - в нем было гораздо больше камней, но эти ящики были идентичны.
Так и не восстановленные технологии века Первой Колонизации уместились в десяти кубиках с невероятно плотной кристаллической решеткой, позволявшей записывать в три, четыре раза больше информации, чем обычно.
На эти кубики записывали информацию маги Земли, и только псионы могли ее считать. Для ременов, у которых так редок дар, это было мерой безопасности, не сравнимой с многометровыми стенами и сложнейшими запорами. Для нас, солов, это не значило ничего.
Я вернула крышку на место и спрятала коробочку в потайной карман комбинезона. Рюкзак был ненадежен, как и куртка, если придется внезапно бежать.
- Ну, рассказывай, - я присела в свободное кресло и кивком предложила солдату сделать то же. - Быстро нашли?
- Так не искали, - у Маэста вырвался смешок. - Отшельник шел, как по ниточке. Только, Морровер... Ты бы с ним поговорила, что ли. Ну, по своей части. Дурной мальчишка стал, как наркотой обколовшийся.
- Я-то поговорю. Прилетим домой - и поговорю. Здесь - нет.