- Любимая, я пришел за тобой, - тихий, мягкий шепот прокатывался эхом по пустым мертвым коридорам. - Это все - просто сон... Длинный, страшный сон...
Темные волосы, темные глаза. Когда-то до безумия, до слез любимые черты...
Я смотрела на него, чувствуя, как слабеют руки, а на душе разливается облегчение. Сон... Бредовый, путанный сон.
"Когда-то" - всего лишь слово, я ведь до сих пор люблю тебя...
...
А ты меня - нет.
Как всегда, муж мой.
...
Пожалуй, с его стороны это и было ошибкой - самой, наверное, главной. Я вспомнила.
И, не глядя, выпустила очередь разрывными патронами. Тварь шарахнулась в сторону, я же перемахнула через перила, отстегивая карабин, и рванулась к обледеневшим коридорам.
***
Уже пробегая по переходам сорок второго уровня, я понимала, что времени не осталось. Если он не один.
Я ворвалась в коридор со спасательными капсулами с грохотом, с тяжелым топотом десантных ботинок и отзвуком очередей. Я хотела, чтобы меня услышали - и не пристрелили по ошибке.
Коридор не был пуст. У стены спекшейся грудой лежала бесформенная черная масса.
Я подбежала к шлюзу, посматривая на монитор датчиков жизнедеятельности. Наши были внутри - живые, но далеко не факт, что все еще в своем уме. Я рискнула и подала голос, наведя "мать" на проем и поудобнее перехватив приклад:
- Эй... Выходим с поднятыми руками. Иначе стреляю. Плазмой.
В ответ из-за косяка показалось дуло, и низкий голос пробасил:
- Морровер, не бузи. Свои.
Я развернулась, последний раз оглядывая коридор, и уже начала пятиться к шлюзу, когда мои настороженно вскинутые уши уловили тонкий, едва уловимый цокот когтей по металлу. В одном коридоре, во втором... Все быстрей и быстрей, пока на меня не понеслась лавина тонкого, шелестящего цоканья. И - гул, несмолкающий гул, как от роя среброкрылок в половину неба.
За один удар сердца он докатился до знакомого поворота, растекся, затих... И тут грянул ОН. Дикий, разрывающий барабанные перепонки визг сотен глоток, на грани ультразвука всверливающийся в мозг.