Официанты разносили мороженое и десерты. Гости, предпочитавшие танцам плотские удовольствия, могли отвести душу за столом, где среди пышного великолепия роз были расставлены блюда со всевозможными сладостями. Здесь был огромный многослойный торт, украшенный взбитыми сливками и фруктами; великолепные, тающие во рту пирожные, воздушные безе, эклеры с разной начинкой; ягодные желе в хрустальных розетках с золочеными ложечками – словом, все то, что так радует глаз и доставляет удовольствие желудку.
Часы в гостиной пробили одиннадцать раз. Наступило время фейерверка. Гости высыпали на террасу и смотрели, как взлетают и падают ракеты. Небо пылало всеми цветами радуги, освещая лица людей. Отблески багряного дождя отражались и множились в стеклах особняка, создавая впечатление сказочности происходящего.
Обслуга также покинула свои места и присоединилась к гостям. Группки людей осадили лужайки и громкими возгласами встречали каждый новый залп. Дворецкая, стоя у окна, смотрела на салют в свою честь. Когда погасла последняя ракета и в глубине сада запылали огромные буквы «С днем рождения!», публика разразилась аплодисментами. Вероника снисходительно улыбнулась краешками губ, так взрослый обычно принимает непосредственную радость детей. Она с облегчением вернулась на свое место в гостиную и подала знак оркестру. Наступил спад веселья, и гости понемногу начали расходиться.
Возле Вероники выстроилась целая очередь. Вежливые улыбки, пожатия рук, слова благодарности и неизбежное прощание.
– Благодарим за чудесный вечер.
– Спасибо.
– Давненько мы так не веселились.
– Спасибо, что пришли.
– Еще раз наши поздравления. Праздник удался на славу.
– Благодарю.
И так далее. Одна и та же вежливая, чуть отстраненная улыбка. Одни и те же слова для всех.
Дворецкая устала. Веселье всегда утомляло ее…
К полуночи в гостиной остались только самые близкие: дети Дворецкой со своими спутниками, Пирогов и Анастасия.
Люди из оркестра уже уехали, приглашенные официанты разошлись по домам. В доме стало привычно тихо и немного грустно, как обычно бывает после большого нашествия гостей. Длинные столы уже не ломились от обилия закусок, а белели свежими скатертями, на которых в огромных вазах были расставлены принесенные гостями букеты. Подарки в больших и малых коробках, перевязанных лентами, были предусмотрительно убраны в одну из дальних комнат, чтобы хозяйка, когда у нее возникнет желание, могла в одиночестве рассмотреть подношения близких и друзей.
Из прислуги остались только кухарка и горничная, которые, используя затишье после бала как короткий отдых, пытались наверстать упущенное. Сидя за сервировочным столиком в углу огромного зала, они лакомились остатками изысканных кушаний и тихонько переговаривались между собой.
Члены семьи расположились на мягких креслах и диванах. Они все чувствовали себя немного скованно, так как впервые собрались в таком расширенном составе. Муж Элеоноры, конечно, здесь не был новичком, но и к числу частых посетителей особняка Дворецкой его отнести тоже было нельзя. Он сидел на самом краешке дивана, подвернув ноги так, словно хотел спрятать свои немодные ботинки подальше от глаз окружающих. Мужчина преимущественно молчал, предоставляя возможность жене высказываться за них двоих.
Марк отнюдь не выглядел смущенным. С самоуверенностью молодого щеголя он поглядывал на родственников невесты и ослепительно улыбался. Неловко чувствовала себя как раз Антонина. Ощущая на своей талии теплую руку любимого человека, она краснела, как школьница. В душе она молила бога, чтобы мать или старшая сестра не выкинули какую-нибудь одну из своих оскорбительных шуток. За брата она была более или менее спокойна. Несмотря на то что Владислав не отличался тонкой душевной организацией и мог сморозить любую непристойность, делал он это не со зла, а просто по глупости. Обижаться на него было все равно, что обижаться на непосредственность ребенка. Тоня надеялась, что скоро все закончится, и они смогут остаться с Марком вдвоем.
Разговор, перемежаемый резиновыми улыбками, еле тлел. Говорили обо всем и ни о чем конкретно. Делились впечатлениями, соглашаясь с тем, что вечер прошел на высоком уровне. Вспоминали общих знакомых и тихонько шутили на их счет. Каждый поглядывал на часы, ожидая, когда истечет положенный час и можно будет, сославшись на усталость, подняться к себе.
Вероника очнулась первой.
– Благодарю вас, – сказала она, поднимаясь. – Я рада, что вы пришли и поддержали меня в день моего семидесятилетия. Вы видите, я стала совсем взрослой…
ebooksa