– Если не учитывать перелома основания черепа, все в полном ажуре, – зло отозвался собеседник. – Сердце и желудок профессора в порядке. Гемоглобин в норме.
– Нет, я хотела знать, не найдено ли в крови следов каких-нибудь лекарственных препаратов…
– Алкоголя, наркотиков? – продолжил за нее собеседник. – Представьте себе, ничего!
– Хорошенькое же у вас мнение о работе адвоката! – с обидой произнесла Елизавета. Нет, определенно, у этого человека не было и малейшего представления об этике общения с людьми.
– Я могу вернуться к своим делам? – сердито поинтересовался следователь. – Или же мы еще проверим версию про инопланетян?
– Пожалуй, это все, что я хотела узнать, – пробормотала Лиза. – Вы можете вернуться к своим делам. Я…
– Премного вам благодарен!
В трубке раздались короткие гудки…
Глава 12
Кристина вернулась домой раньше обычного. В этот день консультации к последнему экзамену летней сессии заканчивались около половины девятого, но ей удалось, сославшись на нездоровье, улизнуть с последней пары. Впрочем, во лжи ее заподозрить было сложно. Она и в самом деле чувствовала себя так, словно нуждалась в помощи доктора. Преподаватель, взглянув на бледное осунувшееся лицо и глаза с неестественным лихорадочным блеском, только кивнул головой и посоветовал больше думать о своем здоровье, а не о том, удастся ли получить красный диплом. Отличница Каменева была на хорошем счету.
Конечно, сердобольный доцент не мог знать, что выпускницу тревожат вовсе не тенденции современной литературы, а проблемы семейного плана, и что ее, известную поборницу классики, взял сейчас в оборот крутой детективный жанр с элементами мелодрамы. Кристина знала, что разгадку гибели отца ей придется взять на себя. Адвокат Дубровская после короткого расследования встала на сторону скептиков, заявив, что умывает руки и надеется, что ее клиентка все-таки оставит в покое расследование и возьмется наконец за ум. Кристина советы защитника выслушала, но выводы предпочла оставить на потом.
Она чувствовала себя разбитой и морально, и телесно. Ее охватило состояние полнейшей апатии, когда вся жизнь превращается в спячку, и даже бодрствование не дает ощущения полноты жизни. Ей хотелось, как некогда бедняжке Эмме Бовари из любимого Флобера, или совсем не жить, или спать, не просыпаясь. Но жизнь упрямо шла вперед и теребила ее, как завязки старого чепчика, заставляя двигаться, что-то говорить, с кем-то встречаться, выполнять десяток ненужных ежедневных дел и, конечно, ждать. Ждать, когда наконец забрезжит хоть какой-нибудь свет в конце туннеля, в который она загнала себя добровольно…
В общем, в тот самый вечер ей удалось незаметно от мачехи прошмыгнуть в спальню и, свернувшись калачиком под старым клетчатым пледом, затаиться, как зверек в своей норе. Из кухни тянуло сигаретным дымом. Судя по шарканью комнатных туфель и негромкому монологу, Ника расхаживала сейчас по кухне с сигаретой в одной руке и телефонной трубкой в другой.
– Наша Золушка сейчас на занятиях. Где же, спрашивается, еще быть профессорской дочери?
Кристина прислушалась. Похоже, речь шла о ней. Странно, что у нее с Никой появились общие знакомые, которым небезразлично, где она проводит вечер.
– А тебе, насколько я помню, сейчас надо быть на занятиях по групповой терапии. Ты что, их уже прогуливаешь? – раздался смешок. – Конечно, я все знаю, я в курсе всех твоих дел.
Кристина сползла с кровати и, стараясь не шуметь, приблизилась к двери кухни. Тут в монологе мачехи образовалась длинная пауза. Похоже, инициативу в разговоре перехватил собеседник. После минутного перерыва раздался возмущенный возглас.
– Что значит – не держу свои обещания? Я все помню и не отказываюсь от своих слов… Когда передам деньги? Ну, послушай… Сейчас у меня их нет. Почему, почему! Как почему? Я же не работаю! У старика тоже, знаешь, амбары долларами не набиты. Конечно, у меня есть кое-что на хлеб и тряпки, но полностью расплатиться я смогу только позже…
Опять наступила пауза, во время которой Ника продолжила свой бег по кухне с сигаретой и телефоном. Похоже, ее собеседник не принадлежал к числу людей, от которых можно так просто отделаться. Он испытывал ее терпение, так что в какой-то момент она, не сдержавшись, пнула ногой по табурету, но трубку все же не бросила.
– Тебе легко говорить! «Любую вещь в его доме можно превратить в деньги», – передразнила она, похоже, подражая голосу невидимого собеседника. – Ты наверняка думаешь, что квартира профессора напичкана антиквариатом – коллекционными картинами, золотыми подсвечниками и сундуками с бриллиантами. Если хочешь, свою долю можешь получить мебелью и прочим барахлом из его лаборатории… Я не заговариваю тебе зубы. Но подумай, что можно взять у ученого фанатика? Колбы, реторты, всякие там вольтметры и кучу пыльных книг в придачу. О чем ты говоришь… Ах дача… Ну да, дача есть…
ebooksa