Учитель афганского

— Как напишите, зарегистрируйте, пожалуйста, в канцелярии.

Едва президент покинул корт, как теннисисты с облегчением забросили игру. Перцев подошел и стал вытираться полотенцем. От него сильно воняло потом.

— Правду Папа сказал, теннисист ты хреновый, — заметил Чума и, не оборачиваясь, ушел.

Транш пришел в «РТТ» в понедельник.

Кабинет директора располагался в пентхаусе тридцатиэтажного небоскреба. Чума приехал на работу в десять часов и в сопровождении свиты поднялся к себе. Фаина Сергеевна предупредила его о текущих делах. Секретаршу Чума подобрал из пожилых и везде переводил за собой, когда менял посты. Не доверял молодым, все они слабы на передок и думают только об одном, если им вовремя подложить подходящего самца, продадут с потрохами.

Диппочта прибыла перед самым обедом.

Два курьера в сопровождении охраны принесли два объемистых белых «дипломата» с документацией.

— Где контейнер? — поинтересовался Чума.

— На Петербургской правительственной таможне под охраной группы «Альфа».

Чума поставил несколько подписей, удостоверяющих получение, тем временем, из канцелярии принесли гербовую печать.

Выпроводив всех из кабинета, открыл чемоданы. В одном из них лежали документы, предназначенные лично ему. Как и договаривались, транш был разбит на две неравные части: миллиард и три миллиарда.

Его миллиард, готовый к употреблению. Анатолий Борисыч чуть не кончил.

Чума вызвал к себе Бузаева и вручил ему документы на получение груза.

— Заберете груз, мою расписку оставите. Потом отвезете контейнер в Пулково и передадите Бельцову.

Это был командир личного борта Чумы.

По плану, согласованному до мельчайших подробностей, груз должен был следовать через Исламабад, где Бельцов должен был передать контейнер майору Карверу и его людям. Далее в Европу, там Чуме отпиливалась четверть.

После принятия груза Бузаев позвонил хозяину.

— Видны следы вскрытия. Также, судя по маркировке, груз шел через Москву.

— Ты с ума сошел! Какая Москва? Это закрытый город!

Слова соответствовали действительности. В современную Москву трудно было проникнуть, а еще труднее выбраться из нее. Глубоко эшелонированная граница, наземные и воздушные патрули, стреляющие без предупреждения во все, что движется.