Торби ждал. Женщина продолжала возиться, стоя на корыте; дерево скрипело под ее ногами. Потом она слезла на землю и села на корыто. Легонько постучав, она тихо сказала:
— Сиди, где сидишь, — и мгновение спустя Торби услышал, как она уходит.
Торби ждал, пока не заныли кости. Но он решил сидеть до темноты. Конечно, был риск попасться ночному патрулю, который останавливает всех, кроме знати и своих же коллег-патрульных, но выбраться отсюда засветло было и вовсе невозможно. Торби не мог понять, с какой стати ради него объявили общую тревогу, но выяснять это ему совсем не хотелось. Время от времени он слышал, как кто-то — может быть, та женщина? — ходит по двору.
Наконец, примерно через час, он услышал скрип несмазанных колес. Кто-то постучал по корыту.
— Когда я подниму корыто, сразу же прыгай в тележку. Она прямо перед тобой.
Торби не ответил. Дневной свет резанул глаза, он заметил маленькую тележку и в следующее мгновение уже сидел в ней, сжавшись в комочек. На него навалили груду белья. Но прежде чем белье закрыло ему обзор, он увидел, что корыто со всех сторон обвешано веревками, на которых висели простыни, скрывая его от постороннего взгляда.
Чьи-то руки разложили вокруг Торби тюки, и он услышал голос:
— Сиди тихо и жди команды.
— Хорошо, и миллион благодарностей! Когда-нибудь я отплачу вам за вашу доброту.
— Забудь об этом, — женщина тяжело вздохнула. — У меня когда-то был муж. Теперь он на рудниках. Меня не интересует, что ты там натворил. Но патрулю я никого не сдам.
— Ой, я очень сожалею…
— Умолкни!
Маленькая тележка затряслась, подскакивая на ухабах, и вдруг Торби почувствовал, что под колесами — ровное покрытие. Тележка вдруг остановилась; женщина стала перекладывать узлы, отошла куда-то на несколько минут, затем вернулась и взвалила на тачку тюки с грязным бельем. Только профессиональное смирение нищего помогло Торби выдержать все это.
Прошло немало времени, прежде чем повозка опять запрыгала на ухабах. Она остановилась, и женщина вполголоса произнесла:
— По моему сигналу ты выпрыгиваешь направо и уходишь. Поторопись.
— Понял. И еще раз спасибо!
— Молчи! — Тачка прокатилась еще немного, замедляя ход, и женщина скомандовала: — Давай!
Торби мгновенно отбросил узлы с бельем, выпрыгнул и приземлился на ноги. Прямо перед ним виднелся проход между двумя зданиями, ведущий на улицу. Торби рванул по нему, не забывая оглядываться через плечо.
Тачка скрылась за углом. Мальчик так и не увидел лица ее хозяйки.
Два часа спустя он оказался в знакомом районе. Опустившись на землю рядом с Баслимом, сказал: