— Фамилия?
— Хендрик Т. С., — ответил Зим. — РН-семь-девять — шесть-ноль-девять-два-четыре.
— Хоро-ош… Хендрик, вы лишаетесь всех прав сроком на тридцать дней. Кроме того, вы должны безотлучно находиться в своей палатке, за исключением выполнения нарядов, приема пищи и санитарных нужд. Ежедневно по три часа — наряды начальника охраны — час перед отбоем, час перед подъемом и час во время обеда и вместо обеда. Ваш ужин будет состоять из хлеба и воды — хлеба, сколько сможете съесть. Десять часов дежурства каждое воскресенье. Во время наказания вам разрешено отправлять религиозные ритуалы согласно вероисповеданию.
«Ох, йо, — подумал я. — На полную катушку!»
Капитан Френкель продолжал:
— Хендрик, единственная причина мягкости примененного к вам наказания — тот факт, что для более строгого взыскания вас следует отдать под трибунал… а я не хочу, чтобы на вашей роте появилось пятно. Свободны.
Он опустил взгляд к бумагам на столе. Инцидент был исчерпан…
…Но Хендрик завопил:
— Вы даже не выслушали МОЮ версию!
Капитан поднял взгляд.
— О, извините. У вас имеется своя версия?
— Еще как имеется! Сержант Зим нарочно издевался надо мной! Он все время, пока я здесь, гоняет меня не переставая! Он…
— Это — его работа, — холодно заметил капитан. — Вы отрицаете два обвинения, выдвинутые против вас?
— Нет, но… Он ведь не сказал вам, что я лежал на муравейнике!!!
Френкель поглядел на него с отвращением:
— Вот как. Значит, вы предпочитаете, чтобы вас и, возможно, ваших товарищей убили всего лишь из-за нескольких паршивых муравьев?
— Почему же «нескольких»? Их сотни там были! И жалят…
— Вот как? Юноша, послушайте, что я вам скажу. Будь это хоть гнездо гремучих змей, вы должны были выполнять приказ — «замри». Приказ один для всех.
Френкель сделал паузу.
— У вас еще есть что сказать в свое оправдание?