— Э-э, вы сказали, что время можно установить точно?
— Да, сэр, именно так я и сказал. А вы сомневаетесь?
— Нет-нет-нет! Ну-с, так. Сегодня двадцать четвертое мая… Предположим, мы… Как, скажем, насчет такого смещения: тридцать один год, три недели, один день, семь часов, тринадцать минут и двадцать пять секунд?
— Бледно, молодой человек. Когда я говорю «точно», то имею в виду «с точностью до одной стотысячной». У меня просто не было возможности откалибровать установку с точностью до одной стомиллионной.
— Да?.. Понимаете, профессор, мне очень важно, чтобы все было как на самом деле — я ведь так мало об этом знаю. Ну, давайте просто поставим тридцать один год и три недели. Или это тоже — излишество?
— Ничуть. Максимальная ошибка не превысит двух часов. — Он опять что-то повернул. — Можете занять свое место на сцене, юноша.
— И это — все?
— Все. Все, кроме энергии. Конечно, с сетевым напряжением, которого хватило на перемещение двух монет на неделю, я бы не смог совершить такого броска. Но, поскольку мы не собираемся включать установку на самом деле, это не имеет значения.
Я был разочарован. Наверное, и вид у меня был соответствующий.
— Значит, у вас нет всего необходимого, чтобы выполнить подобное перемещение? Значит, все это — только теоретически?..
— Черт подери, сэр! Ничуть не теоретически.
— Так у вас же нет достаточной энергии…
— Раз вы так настаиваете, будет и энергия. Подождите.
Он ушел в угол и снял трубку телефона. Телефон, похоже, установили, когда лаборатория еще была новенькая: с тех пор как я вышел из хранилища, такого старого аппарата я не видел.
Последовала беседа с дежурным электриком. На повышенных тонах. Нецензурной бранью профессор не воспользовался: он прекрасно обходился без нее, но при этом хлестал языком гораздо больнее, чем те «артисты», мастера жанра, которые пользуются обычными ругательствами.
— Меня не интересует, что вы думаете, почтеннейший. Прочтите свою инструкцию. Я имею право получить все возможности лабораторного корпуса в свое распоряжение. В любое время, когда захочу. Читать умеете? Или мы встретимся завтра в десять в кабинете ректора, чтобы он прочел вам ваши обязанности? Ах, вы умеете читать? Может, и писать тоже? Или ваши таланты исчерпываются чтением? Тогда запишите: полную аварийную мощность на высоковольтные шины Мемориальной Лаборатории Торнтона ровно через восемь минут. Повторите!
Он положил трубку.
— Вот люди!..
Подойдя к пульту, он что-то поправил. Потекли минуты. Вдруг я даже с того места, где стоял, увидел, как стрелки приборов метнулись вправо, а наверху загорелась красная лампочка.
— Вот и энергия, — объявил он.