– Будем пытать? – спросил Василий, когда они вдвоем покинули каюту. – Под пыткой во всем сознаются…
Степан не ждал этих слов, но когда они прозвучали, его словно подбросило. Он резко обернулся к боярскому сыну и, глянув в лицо, отрывисто спросил:
– А кто пытать будет? Ты?
– Нет, конечно, – попятился от неожиданного отпора Василий. – Почему я? Я не умею и не стану…
– И я не умею, – так же резко бросил Степан.
– Но Ипат, – нерешительно предположил боярский сын. – Он все может.
– О да, – кивнул Степан. – Ипат и вправду все может, это ты правду сказал. Жаль, что мы с Лаврентием спасли тебя однажды от Ипата. Ты имел возможность лично убедиться в том, что он может все.
Василий понял намек, и лицо его побагровело. Воспоминание о своем позоре, о страхе и смятении, а также гнев на Степана, напомнившего ему об этом, – все вместе возмутило юного сотника. А возмутившись, он перестал контролировать себя, как делал все последнее время.
– Ты как смеешь, холоп? – вскричал он, но тотчас же оборвал себя, увидев, как изменилось лицо капитана. В глазах у Степана потемнело от нахлынувшего гнева. Вся затаившаяся глубоко в душе ненависть и презрение к московским обычаям требовали выхода, но он сдержался. Не время, не место, да и вообще – не стоит.
Он прерывисто вздохнул, набирая воздух и выпуская его через ноздри, чтобы успокоиться.
– Здесь нет бояр и холопов, – сказал он. – Мы воюем за православного царя и за славу Руси, это так. Погибнем за это, если придется. Но порядков ваших здесь не заводи. И еще запомни, боярский сын: пытать здесь никого не будут. Боевой корабль – не московский застенок, а мы с тобой – командиры над свободными людьми, а не палачи.
Сказал это и сразу же похвалил себя. Правильно сделал, что сдержался, сказал веско, но спокойно. Потому что и Василию Бог дал ума – тот понял его. Если и обиделся, то вида больше не показал. Улыбнулся в ответ Степану и хлопнул его по спине.
– Поговорили и ладно, капитан, – сказал он. – Что ругаться попусту? Да еще после такого боя и такой удачи! Какая птица-то к нам залетела, а? Пойдем, на трофеи посмотрим – богата ли добыча.
Они спустились в трюм, где члены команды как раз заканчивали осматривать то, что казалось им ценным на ливонской галере. Никакого груза тут не было – кроме личных вещей солдат и матросов, галера перевозила только оружейные припасы. Главным грузом был епископ с сопровождавшими его людьми.
Правда, захваченные пушки очень понравились Ипату. Они были небольшие, но зато бронзовые, то есть более современные и надежные, чем чугунные. Теперь все думали о том, каким образом перетащить их к себе на бриг. Перегрузить такие тяжести с корабля на корабль в условиях неспокойного моря и сильной качки – задача нелегкая. Зато теперь «Святая Дева» будет вооружена так, что сможет сражаться с любым противником: такого мощного артиллерийского залпа не может дать почти никто.
Одно печалило и оставалось проблемой – нехватка людей. Их не хватало даже для полноценного управления кораблем, а уж в бою малочисленность экипажа могла сделаться роковой. Не всегда же будет так везти, как повезло сегодня.
Что делать дальше и как поступить с галерой и ее экипажем, решали все вместе, поднявшись на палубу. Степан, как капитан корабля, наотрез отказывался принимать важные решения единолично. Кое-кто не понимал этого и хотел получать приказы, но помор настоял на своем.
– Если мы вместе плывем и вместе сражаемся, – сказал он, – то и судьбу свою должны решать сами, тоже все вместе.
– Что будем делать с ливонцами? – задал вопрос Степан, встав посредине круга из столпившихся людей.
– Отпустить, – ответили все. Только Ипат с Агафоном открыли было рты, чтобы потребовать убийства, но и они, увидев всеобщее единодушие, хмуро кивнули – отпустить. Это же не пираты, которые напали на них в Северном море, а обычные солдаты и матросы. Зачем их убивать, раз сдались?
ebooksa