Психиконструкт

— Ты понимаешь, парень. — Сероглазый удовлетворённо кивнул.

— Понимаю. Как тебя зовут? Только не говори, что по номеру карцера, где ты бываешь чаще всего. — Винсент улыбнулся и зачерпнул со своей тарелки варёных овощей. Здесь их готовили как-то безвкусно. Даже хуже, чем в готовых обедах, а это говорит о многом.

— Можешь называть Трикстером. — Усмехнулся сероглазый. Ему нравилась его собственная шутка.

— Трикстер? Странное имя. — Недоумённо проговорил Винсент, пробуя новое слово на вкус. — Моё обычное — Винсент.

— Это не имя. Так называли богов-шутников, понимаешь? Богов, которые несли хаос. Не злые, но и совсем не добрые. Источники раздоров. Такие были в каждой культуре. — Сероглазый самодовольно улыбнулся. Он сам придумал себе это прозвище, но никто ещё не спрашивал его имя. — Я прочитал о них в одной книге. Она была в библиотеке, в самом дальнем углу. Её быстро убрали, кажется.

— Понятно. Думаю, тебе оно подходит. Так я и буду тебя звать. — Винсент подумал, что не знает, сколько времени Трикстер провёл в этом центре и помнит ли ещё своё настоящее имя. — Кстати, ты говорил, что отсюда можно сбежать. Ты не врал?

— Не врал. А ты доверчивый. — Хихикнул Трикстер. Его всё это начало забавлять. Еда в общей столовой точно была лучше тех кормовых смесей и пайков, что давали провинившимся. — Я ведь могу быть провокатором. Я не каждому всё это говорю, знаешь ли. Только тем, кто действительно может, понимаешь?

— Понимаю, только ты не провокатор, Трикстер. Ты отчаявшийся. Потому тебя и не отправили дальше в лечебницу. — Винсент давно уже это понял. Все попытки сбежать, все выходки — всё это было отчаяньем, гораздо более громким, чем у остальных пациентов. — Ты для них индикатор. Выявляешь тех, кто не сдался, кто может попытаться сбежать или кто слишком много думает.

— Отчаявшийся? Вот как? Ладно. Пусть так. Индикатор? Ну и пусть! Слушай меня. Когда у нас будет физкультура, минут через десять отпросись в туалет. Я буду ждать тебя там. — Трикстер наклонился вперёд и перешёл на шёпот. — Я знаю места, где нет камер.

— Хорошо, я приду. — Винсент кивнул. Этот парень определённо был сумасшедшим, но если он мог вытащить его отсюда, это не имело значения.

Больше они не разговаривали, молча доели свои порции и разошлись. До самого обеда Винсент не видел Трикстера. Они не пересеклись ни на процедурах, ни в комнате отдыха, зато он чувствовал, что за ним следят. Как минимум двое санитаров всё время находились с ним в одной комнате, медсёстры и врачи общались с ним больше и вежливее обычного, ненавязчиво пытались выспросить, о чём он говорил с сероглазым. Если бы Винсент сам не занимался подобным, если бы не знал, как выводить собеседника на нужную тему, как избегать вопросов и искать ответы в намёках и оговорках, он бы поддался. Но для опытного «рыбака» все их попытки казались слишком очевидными. За обедом они с Трикстером сели за разные столики.

Лечебная физкультура обычно проводилась в специальных залах небольшими группами после очередной беседы с психиатром и приёма лекарств. Череда неторопливых растяжек и длительные занятия на беговых дорожках. Винсенту всё это быстро надоело, он никогда не увлекался спортом, как начальник Гард. Медленные однотипные действия — это ещё куда не шло, но час ходить с одной скоростью… ему некуда было девать свои мысли. Согласно правилам, он должен был думать о чём-то приятном или не думать вообще, а на самом деле постоянно прокручивал события последних дней в голове, анализировал поведение Трикстера и врачей, пытался понять, кто такой Пигмалион и зачем он ему нужен.

— Простите, доктор, мне нужно отойти. — Винсент вполне правдоподобно изобразил смущение. — Я ненадолго.

— Конечно, возвращайтесь скорее, я поставлю ваш тренажёр на паузу, потом сможете продолжить. — Доктор улыбнулась и проводила его взглядом до самой двери.

Винсент поднял голову и посмотрел на потолок. Камеры, везде он находил камеры. За ними наблюдали, следили постоянно и неусыпно. Полный контроль и подавление, как в страшном сне. По коридору прямо, на первом повороте налево и вторая дверь — мужской туалет. Винсент зашёл внутрь и огляделся. Трикстер сказал, что будет ждать его там, он, скорее всего, занимался в другой комнате, где-то рядом.

— Эй, сюда. — Приглушённый шёпот из одной из кабинок. Винсент усмехнулся, так вот, где нет камер! Ему едва удалось втиснуться в узкое пространство — места хватало только на одного.

— Отлично, и что теперь? — Винсент стоял, прижавшись спиной к стенке кабинки. — Ты говорил, что знаешь, как сбежать, но один не можешь.

— Всё так. Я знаю, когда меняются смены, как они проверяют, все ли на месте. Знаю, как пройти наружу в обход охраны. — Трикстер заметно нервничал и говорил быстро, торопливо, словно боялся, что Винсент передумает. — Они фиксируют, сколько раз дверь в комнату открывалась и закрывалась. Если ты откроешь её после отбоя, они тут же это заметят. Я несколько раз засыпался, прежде чем понял.

— Как это обойти? — Винсент нахмурился и попытался встать поудобнее — сероглазый на него едва не падал.

— Можно, вполне можно. Но для этого потребуется бумага. Тебе придётся вырвать несколько листов из любой книги или журнала, но только так, чтобы этого никто не видел. — Трикстер прикусил костяшку на указательном пальце левой руки. Какое-то время он молчал, обдумывая, можно ли рассказать новому знакомому больше. — И вынести из библиотеки. Они смотрят, чтобы никто ничего не выносил. И не попадись на камеры, в библиотеке их заметить не трудно. Ещё за шкафом с научной литературой есть дверь в подсобку — я там часто прячусь. Можешь тоже туда прийти, я помогу спрятать бумагу.