Сератар вздохнул:
– Печально. Печально, что она так запуталась.
– Да. Однако она запуталась, не так ли, и это нам на руку? – Андре улыбнулся, но глаза были холодными. – И на руку лично вам, мсье? При разумном подходе это гарантировало бы вам ее полную покорность и покладистость, не так ли, если бы ваше бесспорное очарование подвело вас, в чем я сомневаюсь.
Сератар не улыбнулся.
– А вы, Андре? Что вы собираетесь делать по поводу Ханы, вашего Цветка?
Андре резко вскинул на него глаза:
– Цветок умер.
– Да. И при таких странных обстоятельствах.
– Ничего странного, – сказал Андре, и глаза его вдруг стали холодными и неподвижными, как у рептилии. – Она покончила с собой.
– Ее нашли с перерезанным горлом, перерезанным вашим ножом. Мама-сан говорит, вы провели с ней ночь, как обычно.
Андре пытался понять, почему вдруг Сератар стал так настойчив в своих расспросах.
– Это так, но вас это не касается.
– Боюсь, что касается. Вчера местный чиновник бакуфу прислал официальный запрос на информацию по этому делу.
– Скажите ему, пусть пойдет и совершит сеппуку. Хана Цветок была особенной, да, она принадлежала мне, да. Я заплатил самую высокую цену, чтобы спать с ней, но она по-прежнему оставалась лишь частью Ивового Мира.
– Как вы столь справедливо заметили, люди созданы из лжи и полуправд. В жалобе говорится, что у вас с ней вышла жестокая ссора. Потому что она взяла себе любовника.
– У нас была ссора, да, я хотел убить ее, да, но не по этой причине, – пробормотал Андре, задыхаясь. – Правда… правда заключается в том, что у нее действительно были клиенты. Трое… в другом доме, но это было… это было до того, как она стала моей собственностью. Один из них… один из них заразил ее дурной болезнью, она передала ее мне.
–
– Да.
–
– Да. – Андре встал, подошел к буфету, налил себе коньяка и выпил. – Бебкотт подтвердил это месяц назад. Диагноз точен. Это могла быть только она. Когда я спросил ее об этом…