Ленин жыв!

  - Ну, если есть такой препарат, вернее эликсир, то должен быть и анти препарат! Правильно? И это они не учли! Неи учли, что я могу пойти по научному пути и в противоположенном направлении. Не учли. А может, и учли... я не знаю. Но, в общем, мне помогли! Кто и как не мое дело! А я, как говорится, сделал свое! Все сделал и все! И я горд этими! И меня теперь ничего не остановит!

  Кирилл рассмеялся. Тихо, но так искренне и от всей души. Он посмотрел на этого смешного человека, на этого врача, который отдал всю свою жизнь, что бы вывести сначала формулу бессмертия, а затем к ней прибавить и интеграл смерти.

  И все это, ради чего?!

  Ради того, что бы человек просто нормально мог жить и умереть. Вовремя родиться и умереть!

  Как это просто!

  Что может быть в мире, во вселенной проще, чем обычная, закономерная смерть.

  Даже звезды и те умирают, когда приходит их время! Целые галактики исчезают в пучине космической пустоты, если пришло время! Все поддается этому закону... все!

  А человек?!

  А человек?! Он кем себя возомнил? Он считает, что он сильнее, чем время? Но, что это даст? Что может дать это проклятое искусственное бессмертие? Суету и суматоху? А главное дисбаланс всего! Дисбаланс всего!

  ВСЕГО!

  Щупп медленно поднялся. Он стоял как обиженный на педагога ученик, в бессилии опустив руки и не понимая, почему этот человек так смеется над ним? Что тут могло быть смешного?

  Что может быть смешного?

  Это самая серьезная тема всего живого и неживого!

  Время жизни! Время жизни!

  - Почему вы смеетесь? - обиженно спросил Щупп.

  - Извините доктор. Но, просто именно сейчас я понял простую истину! Простую, как сама жизнь! Не суй свой нос в дела Бога, и все будет нормально! Ну, вот вы, зачем вы, потратили свою жизнь? Зачем?

  - Зачем?.. - вторил ему Щупп.

  - Вы, потратили свою жизнь на то, что бы и так могло быть! Обычная человеческая жизнь, а не идиотское измерение отрезка биологической активности некого серого вещества, которое вложено природой в мою черепную коробку! Господи! Как все смешно и просто!

  Щупп нахмурился. Он стал злым, медленно присел вновь рядом с Лучинским он засопел и, помолчав с полминуты, грубо сказал:

  - Хватит тут патетики и философии! Есть вещи, которые не нужно вот так, резко осуждать! Не нужно!