Ленин жыв!

  - Для меня, - ухмыльнулась она. - Вы-то ему нужны вроде как по делу, для эксперимента. А я, потом буду мучиться. Он, мне устроит, такую жизнь, что вы себе представить не сможете. Это будет ад. Ад на земле. Но я... не боюсь в принципе. Ради вас... хотя неприятно как-то...

  Она вновь прикусила губу. Стюарт была захвачена своими мыслями. Он это почувствовал и спросил:

  - Неужели, он такой вот человек, у которого вообще нет ничего святого?! Ведь он вас должен любить? Он вообще кого-то должен любить? Он должен кого-то любить, а значит и прощать?!

  - Ну, почему, ему кажется, что он меня любит. Нет, он вправду меня любит. Это факт. Он боится меня потерять, но и любовь его очень страшна. Очень, вы даже не знаете на сколько. А то, что у него нет ничего святого, так, это вы должны понять. Да... а вы это не поняли? Я думаю, вы это уже поняли. Понимаете, он человек, который в принципе лишен любви к ближнему. Ему только кажется, что он любит. Но, на самом деле он любит самого себя...

  Кирилл, всплеснул руками и укоризненно покачал головой:

  - Нет... я понимаю, что он все тут. Он тут главный и все такое. Он почти Бог. Почти... но все же. Нельзя же отречься вообще от всего и вся! И ради чего? Ради, вот такого, пустого существования?

  - Хватит. Не надо мне читать мораль. Не надо. Я все знаю сама. А вот вы не знаете. Многое не знаете! И не знаете главное! Главную мою тайну!

  Кирилл посмотрел внимательно на женщину. И неожиданно спросил:

  - А зачем, он вам?

  Но, она не смутилась и ответила вопросом на вопрос:

  - А вам?

  Кирилл пожал плечами и вздохнул:

  - Мне?! Мне он не нужен...

  Стюарт ухмыльнулась и грустно улыбнулась:

  - И мне... Мне нужны вы... Вы мне, очень нужны... И ваш ребенок!

  Кирилл понял, что вести разговор с ней просто не возможно. Она постоянно перехватывает лидерство. Она постоянно контролирует ситуацию и тем более говорит, какие-то странные вещи.

  "Не хватало еще, что бы она мне тут начала в любви признаваться. Тогда все рухнет, тогда она почувствует, что я не смогу ответить ей взаимностью и точно разозлиться, и тогда, тогда крах... ничего не получиться!"

   Лучинский насупился:

  - Так зачем вы тогда?

  Она улыбнулась и пожала плечами: