И протянула мне руку.
Я пожал ей руку, сел и коротко спросил:
– А кто вы?
– Вера Крёмайер, – ответила она. – Как круто! И че ж это? Метод Страсберга, да?
– Простите, что?
– Ну, как все эти… де Ниро… Пачино? Метод Страсберга? Когда прям не выходят из роли?
– Видите ли, фройляйн Крёмайер, – твердо сказал я, приподнимаясь, – я не совсем понимаю, о чем вы говорите, но самое важное – чтобы вы понимали, о чем говорю я, и потому…
– Ой, вы правы, – фройляйн Крёмайер двумя пальцами вынула изо рта жвачку, – мусорка-то есть? А то вечно забывают. – Оглядевшись и ничего не найдя, она сказала: – Моментик, – сунула жвачку обратно в рот и вышла.
Я несколько неловко остался торчать посреди комнаты. Опять сел. Вскоре она вернулась с корзиной для мусора в руке. Поставила ее на пол, вновь вынула изо рта жевательную резинку и с довольным видом бросила в корзину.
– Ну вот так вот. – Она опять обернулась ко мне. – Какие у вас вообще планы, а?
Я вздохнул. Она тоже. Надо начинать с самого начала.
– Во-первых, – сказал я, – называйте меня “фюрер”. Или “мой фюрер”, если вам будет угодно. И я хочу, чтобы вы по-человечески здоровались, когда входите в помещение!
– Здоровались?
– Немецким приветствием! С поднятой правой рукой.
Ее лицо озарилось пониманием, и она мгновенно вскочила:
– Я же так и знала! Именно так! Метод Страсберга! Прям щас сделать?
Я утвердительно кивнул. Она бросилась за дверь, закрыла ее, потом постучала и, когда я сказал “Войдите!”, вошла и, горизонтально вытянув руку, проорала:
– ДОБРОЕ УТРО, МОЙФЮРЫР! – Потом добавила: – Надо ж так орать, да? Я в кино видела… – И вдруг испуганно запнулась и заорала: – ИЛИ НАДО ВСЕГДА ОРАТЬ? ПРИ ГИТЛЕРЕ ЧТО, ВСЕ ПОСТОЯННО ОРАЛИ?
Вглядевшись в мое лицо, она спросила обеспокоенным, но нормальным тоном:
– Опять неправильно, да? Как жалко! Че, не подхожу?