— Но я новый фараон Египта скажу тебе, что мне не нравиться та смерть, которой умер мой отец. Не по воле богов ушел он из жизни, но по воле злых и продажных слуг!
Птахотеп сохранял полное спокойствие. Он ничего не ответил фараону. Но стоявшие за ним хранители столицы заметно занервничали.
Эвиб-Ра сделал знак стоявшему в отдалении молодому писцу приблизиться. Тот выполнил волю владыки и подошел. В его руках был папирус.
Эвиб-Ра схватил его и развернул.
— Это новое произведение, что совсем недавно появилось в нашем городе Иттауи! И вот что здесь сказано:
«С этим славным царевичем все хорошо и дни его сочтены.
Судьба его предопределена богами, и она уже исполнилась. Он ушел от нас в обитель радости…
Он, как и другие цари, мирно дремлет в своей пирамиде…»
После этого папирус был брошен к ногам Птахотепа. Молодой фараон поднял глаза на чати:
— Что скажешь на это?
— А что я могу сказать? Я не имел счастья читать это произведение и не знаю его автора.
— Ты лжешь! — прорычал Эвиб-Ра.
— Моему фараону угодно оскорблять верного слугу? Может, я не угоден моему повелителю? Тогда пусть мой повелитель отпустит меня и все решает без моего участия.
— Я бы отпустил тебя, Птахотеп. Но ты мой враг и ты принимал участие в убийстве моего отца. Могу ли я простить такое придворному?
— Убийца? Я? — Птахотеп был удивлен смелым заявлением Эвиб-Ра. — Благо, что государь произнес эти слова в присутствии всего нескольких доверенных людей. Нас не слышал двор.
— А что было бы, если нас услышали мои придворные, Птахотеп?
— Они были бы поражены несправедливостью нового владыки Египта.
— А разве подданные не обязаны выполнять волю фараона? — спросил Эвиб-Ра. — Разве у поданных может быть мнение отличное от мнения фараона?
— Фараон повелитель Верхнего и Нижнего Египта, — ответил Птахотеп. — Но и фараон обязан поступать справедливо!
— Фараон обязан подданным? Фараон равен богам! И это подданные обязаны ему службой.