Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах)

22
18
20
22
24
26
28
30

Сон был неспокойный. Мне казалось, что меня непременно должны расстрелять, прямо во сне. А еще, что в окно скребется огромный волк, и я очень боялась за полковника – что я не смогу проснуться и ему хоть чем-нибудь помочь. Хотя, это все иллюзия – чем я могу ему помочь… К тому же, рана на спине, хоть и маленькая, но неприятно саднила. Сквозь сон я почувствовала, как Кондор поднял меня на руки и отнес на диван, но проснуться так и не смогла.

Очнулась я чуть позже и совсем от другого. Рану на лопатке обожгло и защипало так, будто на нее плеснули серной кислоты.

— Потерпи, – сказал мне Кондор, положив теплую ладонь на плечо и придавливая обратно, к дивану, чтобы не вертелась. – Обработать нужно.

— А вы?.. – простонала я, терпя изо всех сил. – Вас тоже нужно… перевязать…

— Уже. Не шевелись.

Я честно постаралась не шевелиться. Правда, попыталась сопротивляться, когда полковник взялся накладывать повязку – мне было неудобно, что он со мной возится. Во-первых, сам раненый, а во-вторых, я ему никто, так, девка приблудная, а он еще и обо мне заботится. Хотя по уставу убивать должен… Правда, он так строго меня одернул, что я замолкла. Помочь не могу – так хоть мешать не буду.

Напоследок полковник дал мне хлебнуть коньяку, от чего я закашлялась, и велел:

— Теперь спи.

— А вы? – слабо засопротивлялась я. – Вам негде...

— Спи, я сказал.

Тут я не выдержала и провалилась в глухую, благотворную темноту без сновидений.

Когда проснулась в следующий раз, было уже светло. То есть, в окна проникал жидкий, тусклый серенький свет – здесь такие дни не редки, это я уже поняла. Было пасмурно. Я завозилась и приподнялась.

Трупа оборотня, что ночью лежал на полу, как ни бывало, а Кондор уже сидел за столом – работал.

Кондор

Вот неугомонная девчонка. О себе бы подумала – ей бы спать, да сил набираться. Так нет же – «а вы? вас перевязать надо! вам спать негде!..» Одно слово – ребенок. Хотя, чего я себя-то обманываю? Я бы на ее месте точно так же дергался. Сам-то, вон, первым делом ее на диван переволок. Два сапога пара, черт побери.

Об этом я подумал как-то вскользь, отвлекаться от работы было некогда. А пришлось, тем не менее, потому что рыжая завозилась, приподнялась и встряхнулась, натянув на плечо шерстяной плед, которым я ее укрыл. Да жалко ее. Маленькая, одинокая, в дочери мне годится, если не во внучки.

— Доброе утро, – оптимистично поздоровалась лисица. Вид у нее был хоть и не здоровый, но отдохнувший.

— Доброе, – буркнул я.

Эндра повозилась еще немного – наверное, не хотелось вылезать из-под теплого одеяла – и уселась, спустив ноги на пол. Подумала немного и выдала совсем уж феноменальное:

— А у вас чай есть? Вас надо чаем напоить. А то вы, наверное, не завтракали.