— А ты, Дэннер? – спросил Артур. Наш капитан с улыбкой развел руками.
— Аретейни права – я безнадежный романтик. Я верю в города за туманом. Майя, ты что больше любишь: янтарь или жемчуг?
— А… что?..
— Он тебе бусы привезет!..
Все смеялись, пили, прощались с нами.
А я знала, что мы непременно вернемся.
И они это знали.
Может, не знали, но уж точно верили.
Мы стояли в начале уводящей в неизвестность широкой ленты дороги. Может, когда-то это был проспект. Или просто магистраль.
— Двинемся в сторону Ленинграда, – объясняла я друзьям. – Топлива дотуда хватит – а там посмотрим, может, еще где города встретим по пути. Не беспокойтесь за нас.
Витька подошел ко мне и протянул бутылку.
— Это что, самогон? – поинтересовался Дэннер, который стоял, облокотившись на гусеницу танка, и прикуривал сигарету.
— Сам ты – самогон, – строго сказал Тележкин. – Это антидот. Принимать по капле в день. Будете дышать туманом и не травиться.
— Ого. – Дэннер вытащил пробку и осторожно понюхал содержимое. – Странники такими пользуются?
— Нет. У Странников иммунитет к яду. А эту штуку я сам изобрел. Короче, не забывайте ее пить.
— Ладно, пора прощаться. – Даклер улыбнулся и помахал рукой.
Нас обнимали, целовали, благословляли, ворчали (конечно, это Кондор) и заставляли обещать непременно вернуться.
Прощаться было нелегко. Но и остаться мы не могли. Дэннер поглядывал на утреннее небо, ища в облаках молоденький серп убывающей луны. До следующего кошмара у него еще оставалось время. У нас всех.
Я не стала забираться в кабину, только отправила туда Нэйси и Даклера, а сама уселась сверху. Дэннер устроился рядом и обнял меня за плечи.
— Трогай, Ярополк! – сказал он. И танк послушно запустил двигатель.