– Хорошо, дядюшка, – облизав липкие от меда пальцы, промолвил гость. – Сделаю, что смогу.
– Вот-вот, сделай. Очень тебе большая благодарность за это будет… от всего нашего общества.
– Сделаю, – еще раз кивнул юный галл. – Но у меня еще одна просьба будет.
– Говори.
– Моя барка. Я бы хотел ее пока оставить у вас.
– Оставляй. И не беспокойся, за нею присмотрят. Все у тебя?
– Все, дядюшка.
– Тогда ступай, – Гельвеций поднялся на ноги и махнул рукой. – Пейте, ешьте – сегодня я вас угощаю. Но завтра утром вы должны уйти. Отправиться в путь… понимаешь, о чем я?
– Я все прекрасно понял, дядюшка! – прижав руку к груди, Амбрионикс поклонился и вышел.
Посмотрев ему вслед, хозяин гостевого дома (а по сути – теневой магистрат этих мест) уселся обратно в кресло и, смачно хлебнув пива, задумчиво покрутил ус. Этот жест вовсе не шел ему – так юные девушки, о чем-то втайне мечтая, наматывают на палец локон.
Впрочем, Гельвецию сейчас было не до жестов – ситуация с этими гостями-гуннами была гораздо более зловещей, нежели казалась. Пришельцев мало – наверняка их уже заметили, возможно – да и скорее всего – уже была стычка и не одна. А молодому битуригу что-то от них надо, что-то свое, в данный момент не очень важно – что. Главное, судя по всему, пришельцы ему доверяют, вынуждены доверять, похоже, что больше и некому. Это хорошо, очень хорошо, парня можно использовать… нужно использовать, тем более он на все согласен. Свой! Но, вот почему-то связался с чужаками… А может, убить их всех от греха подальше?! Можно… В другие, более спокойные времена Гельвеций так бы и сделал, потом замолил бы грех – не такой уж и великий. Чай, не родичи и не соседи, чужаки из дальнего далека – хуже врагов извечных эдуев. Да-а, в хорошие-то времена можно было б от пришельцев избавиться… но не сейчас! Нынче таких бродячих шаек, что грязи! Кого только нет – германцы, гунн, ромеи… теперь вот – словене какие-то. Кинжалов на всех не хватит! Избавишься от этих – другие объявятся. И какой тогда смысл убивать? Никакого. Убивать – никакого. А вот использовать… Словно сама судьба их послала! Не забыть в подробностях обсказать Амбриониксу путь. А может, дать им еще одного проводника? Нет, варвары хитры и подозрительны, вряд ли они будут доверять незнакомцу. А вот этому мальчишке битуригу, похоже, более или менее верят. Хотя гунны – враги. Но и везеготов вряд ли можно назвать друзьями. Временные союзники. Сейчас – союзники, а потом… Сколько волка ни корми…
А мальчишка не дурак, нет. Не стал таиться, сразу пришел к кому надо – знает, на чьей земле оказался, ведает – ежели что – достанут. На этом участке реки везде свои люди. Глаза и уши, а при надобности – и мечи.
Чьи-то шаги послышались у дверей. Неслышно распахнулись створки. Поставив кружку на стол, Гельвеций резко обернулся:
– Чего тебе, Бретон?
– Явилась Керновия.
– Господи! Ну, наконец-то! – радостно сверкнув глазами, воскликнул старик. – Что ж ты стоишь-то? Веди ее скорее сюда, веди!
– Она здесь, мой господин. Ждет…
Пошире распахнув дверь, слуга пропустил в дом босоногую девчонку в длинной изодранной тунике непонятного цвета. Лохматую, большеглазую…
– Здравствуй, дядюшка Браниг.
– Аа-а-а! Заходи, заходи, девочка. Давно тебя дожидаюсь. Садись, садись. Поди, голодная? Эй, Бретон, скажи, пусть там принесут с кухни чего-нибудь. И вина захватят, того, римского. Любишь, девочка, вино? По глазам вижу, что любишь. Ну, как матушка Арнавия? По-здорову ли?