– Глезия… Мне сказали, что ты здесь. Отзовись, Глезия.
Кажется – и зачем Амбрионикс ее искал? Далась ему эта востроглазая девчонка, которую и видел-то всего раз в жизни. А вот, как-то прикипел – сразу и навсегда. Любовь с первого взгляда? Или – это уже он сам себе нафантазировал? Кто знает…
Тишина. И, чуть погодя, едва слышно:
– Кто ты?
– Амбрионикс! – радостно воскликнул галл. И, тут же понизив голос, добавил: – Мы вместе бежали от гуннов, помнишь, по рву? Они схватили тебя…
– Амбрионикс?!!! Ты жив?
– Как видишь. Я пришел за тобой, собирайся.
– Но…
– Быстрее давай, к утру мы должны быть уже далеко.
– У меня связаны руки…
– Хорошо, – Амбрионикс вытащил из-за пояса нож.
Радомир поднялся, как и все, с рассветом. Сходил к подернутой утренним туманом реке, вернулся… У палатки его ждали пятеро. Высокий старик в черном, до пят плаще, и с длинными седыми усами, трое воинов-гуннов, и какой-то бритый сухопарый мужик с постной рожей монаха.
– Я – Гунтамунд-тунгин, – посмотрев на князя, величественно представился старец. – Ты – Радомир-хевдинг?
– Ну я, – предчувствуя что-то недоброе, нахмурился князь. – А что такое?
Гунтамунд кивнул на сухопарго:
– Сей достойнейший человек, Варсоней-торговец, принес нашему повелителю жалобу на твоих людей, сегодняшней ночью совершивших у него покражу.
– Что-о?! – удивленно переспросил Рад. – Быков, что ли, увели?
– Украли молодую рабыню. Утром открылось все, слуги купца случайно опознали одну молодую девицу – она их ночью и отвлекла, а с нею – твоего воина.
– Кого же именно?
– Он не назвал своего имени. Сказал, будет говорить только в присутствии своего князя.