Пока то, пока се – уже и совсем рассвело, яркий солнечный свет заструился из-за деревьев, окрашивая все вокруг чистым осенним золотом. Рядом, в кустах весело запели птицы, застучал на вершине росшей неподалеку осины дятел, выглянула из дупла дуба любопытная белка да, махнув пушистым хвостом, скакнула на ветку.
Пройдя лесными тропками вслед за своим неожиданно обретенным проводником, Беторикс вышел на тракт, а дальше уже двинулись куда как быстрее. Осеннее, но вовсе не тусклое, солнце слепило глаза, а над головою разливалась бездонная синь неба с черными треугольничками птичьих стай.
Виталий который раз уже отмечал про себя изысканность одежд своего нового спутника: златотканое узорочье, золото, жемчуг, узенькие, больше похожие на римские солдатские штаны, браки, длинная туника до самых колен, алый плащ, заколотый роскошной фибулой с изображением трехрогого журавля. Опять этот журавль! Знак мандубиев!
Что больше всего удивляло, так это маникюр – розовые ногти Вергобрадига были обработаны умело и, можно даже сказать, мастерски – аккуратно подстрижены, отполированы, закруглены специальной пилкой – избалованная римская матрона и та умерла бы от самой черной зависти, что уж тут говорить. Парень чем-то напоминал Пьеро, такой же бледный, тощий, высокий, с узким приятным лицом в обрамлении длинных иссиня-черных локонов. Темные глаза, тонкие губы, тонкий и прямой нос. Аристократ! Как есть – аристократ. Вельможа. И выражается изысканно, правильно… и, верно, неплохо знает латынь. Спросить?
– Латынь? Да, конечно, знаю, – Вергобрадиг соизволил наконец растянуть губы в неком подобии улыбки. – Я много чего знаю, ведь мой род не из простых.
– Я это уже заметил, – сплюнув, хмыкнул Беторикс.
Он еще не думал, как отказаться от своего обещания отправить парня на тот свет, но точно знал, что ничего такого делать не будет. Не хватало еще резать кому-то горло! Вот еще.
За пологим холмом вскоре показался знакомый поворот, ведущий на старую виллу Думнокара Римлянина, пожухлые заросли чертополоха, смородиновые кусты, малинник, дрок. А вот и старый орешник, а за ним… за ним уже виднелись палатки и шатер.
И люди. Амбакты Беторикса. Тут же из кустов выскочили двое часовых из десятка Бали.
– Кто это здесь? – напряженно обернулся подросток. И тут же махнул рукой. – Ах, ну да – твои слуги, да?
– Именно так, благороднейший. Ты тут у костерка подожди, ага? Эй, парни! А ну-ка угостите чем-нибудь гостя. Да со всем почтением, все ж он не простой человек!
Они все уже были здесь! Все вернулись! И чернявый полугрек Карнак Массилиец, и Летагон Капустник, и русоголовый наивный Эли. И Кари, конечно же, Кари – вон он мчится, радостный, как никто другой.
– А я уже поднял людей. Мы собрались искать…
Беторикс виновато развел руками:
– Ну, чуть заплутал, извини. Римляне за тобою не гнались?
– Нет, не видел.
– Значит, повезло. Где Алезия?
– Шла следом за мной, – Кариоликс обернулся. – Да вот же она!
Завидев мужа, Алезия, наплевав на все приличия, побежала бегом. Бросилась на шею, обняла, поцеловала…
– Я так волновалась, так…