– Ну, допустим, не жалко. Просто денег сейчас нет.
– А центурион денег не дал, что ли?
– Не полностью. А ведь еще надо срочно плотникам заплатить – арену ставить, это-то на наших плечах лежит.
– Что, совсем-совсем денег нету? Даже завалященького дупондия?
– Ну говорю же, ни монеточки лишней! Вот после игр все вам будет, все! Клянусь Марсом, Меркурием и Минервой!
– Валерий, дружище! А почему ты только богами на букву «М» клянешься? Других что, не помнишь?
– Да ну тебя! Шел бы лучше тренироваться.
– Да я-то пойду… А ты бы… Ну, привел бы девок, а?
– Ну, сказал уже – после игр! Или тебе остаток мозгов отшибло? Ежели не терпится, у Красавчика спрашивай, может, поделится.
– Не-а, не поделюсь. У него и своих хватает!
– Свои надоели. Чужие завсегда лучше!
И так далее и тому подобное. Неприятный он был парень, этот Германский Ветер – наглый, злобный, точнее сказать, озлобленный. И говорил исключительно на латыни, так что даже Виталий сразу догадался – он родом из римлян. Да и по внешности какой из него германец – смуглолицый, чернявый, длинный и худой. Посмотришь: и в чем только душа держится? Однако боец был отменный – выносливый, хваткий, за что его и ценили.
Кроме державшейся наособицу троицы звезд, еще в школе имелось четверо молодых людей лет около двадцати, так сказать, подающих надежды и упорно наращивающих как мастерство, так и приличную знаменитостям заносчивую наглость.
Об остальных как о бойцах и говорить было нечего: изголодавшиеся, неумелые подростки-галлы, которые сейчас везде продавались по дешевке. Ланиста даже не слишком старался их обучать: а что толку, ведь погибнут в свой первый же выход на арену. Да и не жаль: достались недорого. Такая вот людоедская логика.
– Беторикс! – Как-то после очередного спарринга, уже ближе к вечеру, ланиста придержал Виталия за локоть. – Пойдем-ка прогуляемся. Клавдий, открой нам склад.
Солнце уже садилось, и по темно-голубому небу протянулись длинные багровые полосы, пересекаемые синими перистыми облаками. Похолодало: было примерно как на севере России в сентябре.
– Ну, что тебе сказать. Беторикс? – Ланиста зябко поежился и поплотнее закутался в плащ. – Во-первых, мне не нравится твое имя. Во-вторых, «галлов» у нас достаточно и без тебя, так что будешь «самнитом». Точнее сказать, мирмиллоном, как это сейчас называется в Риме. Вооружение довольно тяжелое – смотри, выбирай, привыкай… Клавдий, да скоро ты там?
– Открываю, открываю… пожалуйте!
– Ну, ты бы хоть факел с собой прихватил или светильник.
– Светильник и мне бы не помешал. – Виталий посчитал, что ему уже можно слегка повысить требования. – А то сидишь в полной темноте, в карцере.