Алезия тут же прикусила язык, острый, и, по мнению многих – змеиный. По сути-то, Вергобрадиг был сейчас абсолютно прав: во всем том, что касалось амбактов. Простолюдины должны знать свое место – с этим уж не поспоришь, вот и юная женщина не собиралась больше ничего говорить и какую-то часть пути проехала в седле молча. Пока не устала от этого дурацкого молчания. Все же лучше уж заедаться с Вергом, чем вот так вот сидеть, нахохлившись, как сыч!
– Верг, дружочек, ты пиво любишь?
– А кто не любит? Что ты спрашиваешь-то?
– Так, просто. Говорят, дядюшка Ардоний варит очень вкусное пиво.
– Хм, – подросток посветлел взглядом. – Да, я тоже об этом слыхал. Только друид варит пиво по большим праздникам. А сейчас какой?
– Никакого.
– То-то и оно.
И снова возник на пути слуга, Алезия уже его запомнила – такой нагловатый малый, чернявый, плотный, с куцыми тараканьими усиками. Звали его Марброд… или как-то вроде, благородной женщине невместно было уточнять подлое имя какого-то там амбакта.
– Господин, – спрыгнув с коня наземь, Марброд – или как его там – поклонился в пояс.
– Ну, что там у тебя еще? – недовольно скривился Вергобрадиг.
– Там, впереди – повертка. Мощеная, римская. И слышен стук копыт – всадники.
– Так узнал бы – кто?!
– Узнал, мой господин. Римляне! Те самые, в шлемах с черными шлемами.
– Та-ак, – юноша задумчиво покачал головой. – Интересно было бы знать, что им здесь надо? Вообще, много их?
– Человек восемь – десять, – быстро пояснил слуга. – Как раз на одну палатку, римляне называют – контуберий. Мы можем их всех…
– Пожалуй – нет! – Вергобрадиг почмокал губами. – Кто знает, может, на главной дороге их поджидает еще один отряд – целая центурия. Ладно, чуть переждем. До сумерек. Надеюсь, ты сумеешь найти дорогу к источникам и в темноте?
– О, господин! Даже с завязанными глазами.
– Кстати о глазах, – юный аристократ обернулся на свою спутницу. – О, благороднейшая госпожа, может, ты все же позволишь надеть тебе повязку… ведь женщины не должны лицезреть…
Не очень-то вежливо прервав собеседника, Алезия махнула рукой:
– Надевай. Что уж с тобой поделать?