– Думаю, что в лучшем мире… хотя, может, и в худшем. Воительница сверкнула глазами:
– Он что же, умер?
– Умер, моя госпожа, – встав, поклонился трактирщик. – Еще полгода назад. Саргана гневно хватила рукой по столу:
– Вот так дела! Вот незадача-то! Его что же, кто-то убил?
– Нет, госпожа, – Казбай покачал головою. – Просто из Галлии вернулся отряд… и воины начали умирать, и многие умерли вместе с ними.
– Понятно, – отрывисто кивнула гуннка. – Как же тебе удалось уцелеть?
– Только молитвой.
– Хорошо, – подумав, воительница с досадою сдвинула брови. – Теперь мы уйдем. Но, прежде мой друг тебя тоже кое о ком спросит.
– Спрошу, – Радомир пристально взглянул на владельца корчмы. – Сегодня к тебе заходили отроки, двое парней, близнецы…
– Никто ко мне не захо…
– Вот только не надо лгать, иллириец, – мягко, словно гюрза, Саргана выскользнула из-за стола, обвила толстую шею кабатчика рукою с зажатым в ней кинжалом, прошептала, загадочно улыбаясь. – Советую говорить правду. Думай о себе и о своем деле. Что тебе до забот какого-то там Хаскинда?
Морщинистый лоб толстяка густо покрылся потом:
– Ты и про него знаешь?
– Ну?! Так что скажешь про близнецов?
– Были… Они здесь были, – просипел трактирщик. – Убери кинжал, госпожа, я ведь говорю тебе все.
Воительница покладисто убрала клинок… правда, недалеко – переставила от шеи толстяка к его груди – к сердцу.
– Люди Хаскинда схватили их у меня во дворе, – косясь на кинжал, продолжил кабатчик. – Но я тут ни при чем, клянусь всеми святыми. Не знаю уж, чем ваши близнецы так Хаскинду навредили, однако их к нему на усадьбу и увели.
– На усадьбу? – переспросил князь. – Уважаемый, ты это сам видел или с чьих-то слов рассказываешь?
– Маил, мой слуга, видел. А куда еще их уводить-то? Туда, на усадьбу, всех недоимщиков обычно ведут и просто подозрительных тоже.
Незваные гости переглянулись.