Солдат было семеро. Николай — проверил оружие у каждого из них, у одного за другим. Магазины были полны, ни от одного автомата не пахло из канала ствола так, как будто только что стреляли.
Бросив последний автомат — Николай побежал к советским машинам. Там — на импровизированной стоянке, перед штабом — было месиво, кто-то пытался оказывать помощь, кого-то — укладывали в подогнанную иракцами санитарную машину.
Кто-то перехватил его за руку
— Не суйся. Отойдем.
Оказалось — майор Серегин, бывший ВДВшник, афганец, здесь — инструктор. Они отошли в сторону.
— Видели?
— Да. С крыши...
— Пойдем, посмотрим.
— Пойдем...
У Серегина — оружия не было совсем, у Николая — было два пистолета, один из которых он отдал полковнику. Подстраховывая друг друга, они забрались на крышу штаба.
Там — ничего не было.
С крыши штаба — Николай видел, как ведут к машинам Саддама, ощетинившись стволами его прикрывала охрана Амн аль-Хаас, конвой — рванул по направлению к Багдаду, а иракские офицеры — тревожно переговаривались, собравшись у опустевшей трибуны.
— Смотри.
Николай присел на корточки, посмотрел на то место, на которое указывал Серегин. Что-то вроде ожога...
Пороховой нагар!
Никто не лез на крышу. Никто не пытался ни в чем разобраться.
— Вы видели, кто это был?
— Нет. Видимо, через люк ушел.
Люк на крышу, конечно же, был — иракцы не строили дома без выхода на крышу.
Николай посмотрел на советский конвой — представители посольства и аппарата ГВС спешно рассаживались по машинам. Бросилась в глаза пулевая отметина, разбитое боковое стекло на одном из Вольво.