Она сказала это на прекрасном арабском, которым она владела в совершенстве. Саддам дописал еще несколько строк. Захлопнул тетрадь
— Оставьте нас.
Охрана ретировалась. Саддам встал, прошелся по комнате
— В сущности, вы правы — сказал он под нос как бы сам себе — вы в этом деле такая же жертва, как и я. Нами манипулируют.
— Кто, господин президент?
Он резко остановился, посмотрел на нее, как будто видел впервые
— Кто? Конечно жиды. Вы этого еще и не поняли?
Эйприл вздохнула. Она понимала, с кем имеет дело — но успокаивала себя тем, что в мире на самом деле много параноиков и психов — и возможно, американский образ жизни кажется арабам еще менее нормальным
— Знаете, что я писал? — спросил Саддам
— Нет, господин президент
— Я писал стихи.
Саддам снова прошелся по комнате.
— Итак, вы утверждаете, что не имеете к этому никакого отношения
— Совершенно верно, господин президент
— Идемте
Они вышли из комнаты. Коридор был абсолютно пуст, нигде даже не было видно бандитов из Амн аль-Хаас. Шаги — гулко отдавались в пустоте.
— Белый дом — вдруг сказал Хусейн — он большой?
— Да, вероятно... — сказала посол
— Больше чем этот дом?
— Нет, меньше...