– Да вы что, издеваетесь! – заметив его, шипит Аарья. Не могу понять, рада она, что у нее появился шанс сразиться с ним или ее раздражает появление непредвиденного препятствия.
Пока они обсуждают новую ситуацию, я отвожу взгляд от своих родичей-Львов и заставляю себя более тщательно изучить помещение.
– Так, посмотрим, – говорю я скорее себе, нежели остальным. – Мы с папой каждый год делали украшения для бала-маскарада. Так что, наверное, то, что мы ищем, должно быть связано с декором.
– У украшений, которые вы делали, была общая тематика? – спрашивает Эш, и разговор о Брендане сам собой затихает.
Качаю головой:
– Тематика менялась каждый год.
– Ты видишь что-нибудь, что кажется личным или напоминает зашифрованное послание? – спрашивает Аарья.
– Может, деревья, – с сомнением говорю я. – Я ведь выросла рядом с лесом, и мы проводили там много времени, но здесь, наверное, штук сорок деревьев, и все выглядят одинаковыми. Так что не уверена, что это оно.
Пристально разглядываю зал, начиная с одного конца и двигаясь к другому в поисках чего-нибудь, что пробудит воспоминания или покажется необычным. Но, как и деревья, большинство украшений ничем не отличаются друг от друга. В зале их много, и все они одинаковые. Мы обходим столы, и я останавливаюсь возле одного из них, чтобы присмотреться повнимательнее. В центре каждого стола стоит стеклянная ваза с белыми ветками, белыми цветами и шишками, частично тоже выкрашенными в белый цвет. Вазу окружают чайные свечи. На столе карточка с каллиграфически выведенным номером 32.
Остальные тоже останавливаются, пока я разглядываю украшения.
– Дело не в том, что тут нет ничего, что имело бы для меня значение, – говорю я. – На самом деле здесь полно таких вещей. Ну, скажем, искусственный снег – каждый год, когда выпадал первый снег, мы с папой сидели на улице и пили горячий шоколад. Шишки – в третьем классе я украсила несколько шишек блеском и пластиковыми глазками, чтобы они представляли меня и моих родителей. Ну и деревья, я уже говорила.
Все они смотрят на меня.
– Жуть какая, – шипит Аарья. Инес толкает ее локтем. – Что? – спрашивает Аарья. – Она просто до ужаса сентиментальна.
– А по-моему, это замечательно, – с ноткой грусти в голосе говорит Инес.
– Может, это как твои коллажи? – спрашивает меня Эш. – Некое сочетание всех этих историй?
– Не похоже, – подумав, говорю я. – Мои фотографии были подобраны строго определенным образом. Здесь этого нет. Не говоря уж о том, что украшения во всем зале одинаковые. Это тридцать второй стол, и готова поклясться, здесь таких штук пятьдесят, и все одинаково украшены. Вряд ли папа заставил бы меня проверять в поисках чего-либо пятьдесят столов или деревьев.
Оркестр заканчивает песню, но вместо того чтобы начать следующую, музыканты откладывают инструменты, и весь зал затихает. Из-за стола на возвышении встает Джаг с бокалом шампанского в руке.
– Семья и друзья, – низким голосом говорит он. – Мы несказанно рады, что сегодня, в этот особый день, вы почтили нас своим присутствием.
Он говорит таким уверенным и в то же время теплым тоном и всем своим видом излучает доброжелательность, что на него так и хочется смотреть. Я на мгновение замираю. Как может настолько ужасный человек быть таким обаятельным?
Маска Джага скрывает не так много, как наши, оставляя на виду половину лица. У него сильно развитая нижняя челюсть, как у папы, и даже линия волос похожа. От этого сходства мне становится нехорошо.
ebooksa