Лан судорожно сглотнул и повторил упавшим голосом:
— Я хороший человек?
Дэнис отвернулась и надолго задумалась. Он затаил дыхание в ожидании ответа. Когда она снова заговорила, голос девушки показался ему каким-то отсутствующим.
— Прости, но я не могу однозначно ответить на твой вопрос. Когда мы были вместе, я ни разу не прикасалась к твоим мыслям. У меня вообще нет привычки шарить в чужих мозгах. Это очень больно, ужасно неприятно и надолго выбивает из колеи. Я прибегаю к телепатии только в исключительных обстоятельствах, а сейчас и вовсе бессильна — мне ввели какую-то дрянь, подавляющую Дар. — Она опять замолчала; взор ее затуманился. — Пойми, Лан, никому не дано постигнуть весь внутренний мир другого человека. Когда мы с тобой занимались любовью, я поневоле ловила обрывки твоих мыслей и эмоций — в такой ситуации от этого никак не избавиться. Я уверена, что те мысли и эмоции были положительными, но это отнюдь не значит, что это и есть ответ. Я даже о себе самой не могу определенно сказать, хорошая я или плохая, не говоря уже о тебе или о ком-то еще.
— Но ты должна знать, каковы люди изнутри?! — Он запнулся, подыскивая слова. — Ты умеешь понимать их. Целиком.
— Чтобы понимать, не обязательно быть телепатом. Дуглас Риппер разбирается в людях лучше меня, а ведь он обыкновенный человек и никакой не экстрасенс. Меня не раз упрекали в том, что я пустышка. Думаю, это не так. Или не совсем так. Видишь ли, Лан, как-то так сложилось, что люди, с которыми я близко общалась, — абсолютно ненормальные. Без исключений. Но в то же время — самые умные и талантливые из всех, с кем я когда-либо встречалась. И все они заняты поиском Истины. Трент, мой наставник Роберт, Джимми Рамирес... Беда в том, что они слишком часто гоняются за миражами, будучи не в состоянии отличить истинное от ложного. Я тоже в свое время пыталась найти свой идеал, но вариантов оказалось так много, что я бросила это безнадежное занятие. И пришла к выводу, что заниматься следует только конкретным делом. Один раз сделать для себя выбор и больше ни на что не отвлекаться.
— Конечно, так проще, — хмыкнул Лан. — На свете полно достойных занятий. Стоит только глаза пошире раскрыть. Но что дальше? Как ты определишь, какие методы подходят для осуществления твоей цели, а какие не годятся? Вот я, например, убил сотни людей — убил походя, почти не задумываясь. Сначала меня это угнетало, потом перестало, а сейчас опять угнетает, — но уже не само убийство, а мое отношение к нему.
Дэнис покачала головой и устало повторила:
— Прости, Лан, но я не могу дать ответа на этот вопрос ни тебе, ни даже себе.
Дверь камеры свернулась.
Роберт Дазай Йо сидел в позе лотоса на своей узкой койке.
— Добрый день, мадемуазель Сьерран, — вежливо поздоровался он. — Рад снова вас видеть.
Пододвинув пластиковое кресло, девушка без приглашения уселась и закинула ногу на ногу.
— Вы меня до сих пор помните?! — удивилась она.
— У меня хорошая память, — улыбнулся японец. — Десять лет назад вас привела ко мне Патрисия Уиндуокер. Когда-то она была моей ученицей.
— Пэт просила, чтобы вы стали моим наставником. Почему вы отказались?
— Я стараюсь воздерживаться от любых контактов с подпольем. Патрисия занимала тогда высокий пост в иерархии Храма Эриды, а Домино Терренсия, ваша приемная мать, стояла во главе боевой организации «Эризиан Клау».
— У вас действительно хорошая память.
— Не жалуюсь. Между прочим, Каллия, у вас случайно не завалялось где-нибудь пластинки жвачки?
— Жвачки?
ebooksa