– Че ж ты раньше не сказал… – шепнула она мне в нос. – Где мой коньяк?
– Держи… Где мой пиво? Ты бы лучше не горлышко так посасывала…
Довольно похрюкав в ответ на серию ударов по груди, я поймал ее реки, завел за спину и впился в ее губы.
– Че дрожишь? – продышала она мне в нос коньяком, стаскивая с меня трусы.
– От предвкушения вкушения. – просипел я, с трудом удерживаясь от восторженного повизгивания. Восторг возникал из улетающих в небытие мрачных самоистязаний по поводу упущенной возможности переспать с ней.
Стаскивая с нее тренировочные штаны, медленно, наслаждаясь гладкой мягкой кожей, я вытаскивал из глубин памяти что-то важное, касающееся ее. Получалось с трудом. Мешало ощущение ее ног, живота и грудей под майкой и губ на моем горле.
Ладони медленно поползли по ягодицам, спине, задирая майку. Она шумно задышала и память выдала страничку эротического гороскопа, в котором говорилось, что у ее знака зодиака эрогенные зоны – спина и попа. Облегченно вздохнув от исчезновения единственного напрягающего фактора, я отправил руки гулять по ее спине и сосредоточился на восторге.
Проснувшись и хлопнув комара, присосавшемуся к куску ладони, высовывавшемуся из-под одеяла, я сел, сдернул с полки над головой папиросы и зажигалку и закурил. Мысли о том, что надо бежать на лодочную станцию и плыть с группой на экскурсию промелькнули, плеснув бодрости. Потом я вспомнил о некоторых событиях, отделявших меня от необходимости прыгать в ботинки и нестись жрать и учиться.
Спешить было некуда. Разве что в следующий упущенный шанс, поджидавший меня за истыканной ножами и размалеванной защитными рунами дверью.
Я отхлебнул сока из пакетика, возникшего в руке из моего смутного желания попить и занялся просеиванием своих картинок на предмет составления примерного списка предстоящего.
Страх, сладко потягиваясь, проснулся и заполнил живот сладкой дрожью, окончательно пробудив меня. Дрожь растеклась по телу, требуя немедленно сорваться и выскочить за дверь, к следующей. С мазохистким наслаждением удержав тело, отреагировавшее нытьем в спине от давления в нее какой-то невидимой ладони, я старательно вошел в образ бывалого ковбоя и попробовал прикинуть, что за дверью.
За дверью моей комнатки на биостанции были с полсотни девушек, которых я хотел. Стоило мне вспомнить об них, как страх вернулся, галопируя на мысли, что за дверью – биостанция с окрестностями, и мне не выбраться с нее, пока не совращу и не трахну всех хоть сколько сексуальных сокурсниц.
Я истерично хихикнул, представляя себя, при первой возможности волокущего в кусты первую, затем вторую, третью и так далее попавшуюся. Затем я представил себе реакцию сокурсников и хихиканье переросло в уверенный хохот.
Просмеявшись, я задвинул воспоминания о сокурсницах в дальний угол памяти и вернулся к образу бывалого ковбоя который, щурясь над крепкой самокруткой, лениво вспоминает бурную молодость.
Самое неприятное воспоминание молодости выскочило из-за угла, вцепилось в спину, скрючив мышцы. Голова дернулась вправо. Влево. Потом я отодрал его от шеи и осторожно посмотрел на него.
Общага. Я тогда зашел к Маргарите, собрался с силами и ни с того ни с сего предложил трахнуться. Именно в такой формулировке. От страха, что она согласиться, у меня прибавилось с десяток седых волос, а воспоминание об этом инциденте до сих пор вызывало стойкие синдромы эпилептического припадка.
Ладненько. Зайти в общагу и грамотно соблазнить Маргариту.
Далее…
Трам– пабабам-пабабам-по баба.
– Лежу я значит как-то и планирую побабам прогуляться… Как самопсихотерапевт-сексопатолог.
ebooksa