Сияние. Остров теней

22
18
20
22
24
26
28
30

Девушка отрывками, обрывочными фразами вспоминала многочисленные разговоры настоящего отца, которые тот вел иногда по телефону, иногда — со своими гостями в рабочем кабинете. Фразы эти теперь обретали определенный смысл и кое-что объясняли. Но опять же — не до конца.

Марина не была уверена, верны ли воспоминания, на самом ли деле всё обстоит именно так. Обстояло так. Но уверенность забиралась всё глубже в душу девушки. Уверенность, что и катастрофа авиалайнера, и ее «переезд» на Украину под другим именем, и ее ложные воспоминания о несуществующем детстве, и даже крушение «Серенити» и этот остров Проклятых — звенья одной цепи. Звенья одного эксперимента, который ставил настоящий отец Марины. Эксперимента в рамках некоего проекта «Воскрешение», имеющего какое-то отношение к другому не менее секретному проекту — «Северному сиянию».

«Воскрешение». Что могла подумать сейчас Марина об этой засекреченной работе? Биологические опыты, исследования живых тканей, создание нового оружия, выведение новой расы. Евгеника. Документы, что нашел Стас в бункере — не подтверждение ли этих предположений? Марина не читала тех документов, но решила, что должна это сделать непременно.

Девушка почувствовала кожей легкое дуновение ветерка и поняла, что приходит в себя. Видения отступали, освобождая место реальности. Марина открыла глаза и… Господи, Господи, Господи… завизжала.

Прямо над нею нависли мертвецы. Всего пять, с косматыми, изъеденными язвами лицами, с безумными черными глазами, лишенными белков. Мертвецы скалились, их обветренные и кое-где объеденные губы подрагивали. Изо ртов, похожих на норы в черноземе, сквозило смрадом, с почерневших зубов капала густая слизь.

Девушка попыталась дернуться, но мертвецы тут же впились в нее своими зубами. Все пятеро, они стали вгрызаться в плоть Марины. Дикая, острая, всеобъемлющая боль пришла к девушке из пяти очагов — с левого бедра, живота ниже пупка, правого бока, правого предплечья и правого плеча — и быстро распространилась по всем клеткам тела. Марина уже через минуту не могла выдавить даже писка, так она была шокирована и парализована болью.

А мертвецы, утолив первоначальный голод, схватили девушку и потащили куда-то сквозь лес, по траве и камням. Марина не могла определить направление, куда ее волокли. Она всецело была погружена в борьбу с нечеловеческой болью, режущей, плавящей тело и разум. И потому, когда девушка осознала, что ее больше никуда не тащат, оказалось, что перед нею — яма.

Волчья яма.

Они принесли меня к матери… Они не убили меня…

Марина хрипло кашлянула. Изо рта вылетел густой влажный ком красного цвета. Девушка нашла в себе силы и подползла к краю ямы. Сначала она не могла ничего различить там, внизу. Лишь неясные очертания отвесных стен, какие-то корни, пучки травы. Но потом вдруг увидела, как несколько пар черных глаз смотрят прямо на нее. Смотрят с ненавистью и молчаливой, но оттого отнюдь не слабой, но лютой злобой.

А одна пара глаз была человеческой. Или мне кажется? Эта пара глаз принадлежала матери.

Внезапный голос прозвучал в голове Марины, голос ветра в листве и облаков в небе:

«Наконец ты вернулась, доченька. Я устала ждать тебя».

— Мама? — шепнула Марина хрипло.

«Скоро ты станешь королевой, дорогая. Совсем скоро ты поймешь, какое счастье — быть с нами. Главное — не бойся ничего. Тебе больше ничего не грозит, дорогая. Ты в безопасности отныне и навсегда».

— Что со мной будет?

Марина почему-то не сомневалась, что пятеро искусавших и не убивших ее мертвецов преследовали одну цель: передать заразу своего «бешенства» ей.

«Ты становишься одной из нас. Ты превращаешься в ту, которой должна была стать».

— В труп?

«Трупы не ходят по земле. Трупы не чувствуют боль. Трупы не рассуждают. Не говори об этом так. Ты совсем скоро станешь иным существом, которому подвластно большее, нежели простому человеку. Твое человеческое прошлое — всего лишь прелюдия к твоему великому будущему. Не бойся, дочка. Всё будет хорошо, и очень скоро ты сама поймешь это».