— Разве не знаешь? У него депрессия, он сидит дома.
— Ну и что?
— А то, что его дочь арестована и ее будут судить. Между тем кое-кто из высших сфер не желает, чтобы убийцу поймали. Этим людям нужны сообщники в Конторе. И они завербовали Мордана. У каждого человека своя цена.
— А я, по-твоему, сколько стою?
— Очень дорого.
— Спасибо.
— Мордан выполняет работу предателя очень бездарно.
— Наверно, у него нет к этому призвания.
— Но все же добивается результатов. Помогает обнаружить под холодильником гильзу, а на коврике — стружки от карандаша.
— Не понимаю, о чем ты. Я не заглядывал в досье. Ты поэтому дал подозреваемому уйти? Это они тебя заставили?
— Ты имеешь в виду Эмиля?
— Нет, другого.
— Кромса? Я не давал ему смыться, — решительно сказал Адамберг.
— Кто такой Кромс?
— Кромсатель. Убийца Воделя и Плёгенера.
— А кто такой Плёгенер?
— Австриец, с которым расправились за пять месяцев до Воделя тем же способом. Вижу, ты и правда ничего не знаешь. Но ведь это ты открыл дверь склепа.
Вейренк улыбнулся:
— Ты никогда не будешь по-настоящему доверять мне, да?
— Попытаюсь, если пойму тебя.