Когда выходит отшельник

– Комиссар – это он, – сообщил Вейренк, показывая большим пальцем на Адамберга.

– О, извините! Я бы не подумал. Вы не обиделись?

– Нисколько, – сказал Адамберг, поднимаясь. Он и так непривычно долго пробыл в сидячем положении. – Так значит, ваш отец собрал материалы на банду Клавероля?

– Но сначала доставьте мне удовольствие, комиссар, скажите, кем стал Барраль? Клавероль, как мне известно, учитель рисования. Учитель! Ирония судьбы. Но это правда, у него был талант, в особенности рисовать карикатуры на преподавателей и изображать голых женщин на стенах во дворе. Однажды – вы прочтете об этом в досье – он ухитрился пробраться в спальню девочек и расписал там все стены. Что он нарисовал? Мужские члены в количестве пятидесяти штук. А Барраль?

– Страховой агент.

– А, значит, стал чинным и степенным. Разумеется, мог промышлять мошенничеством. Он женат?

– Развелся, двое детей. А Клавероль разводился дважды, детей нет.

– Трудности с эмоциональной стабильностью – обычное дело для большинства из них. Как создать семью, если ты сам не знаешь, что это такое?

Как и предсказывал Вейренк, доктор Ковэр, едва затронув эту тему, снова стал спокойным и даже сосредоточенным, почти печальным. Может быть, он научился так много смеяться и так наслаждаться пирогом, чтобы хоть на время забывать о восьмистах семидесяти шести искалеченных судьбах, которые он отследил шаг за шагом.

– Они всю жизнь общались.

– Ну надо же! Банда и в зрелом возрасте не распалась?

– Нет, она вновь собиралась ради пастиса, по крайней мере двое из них.

– А потом они умерли, – подытожил Вейренк.

– Я должен был догадаться. В конце концов, вы полицейские. Значит, кто-то умер. Что с ними случилось?

– Они скончались в прошлом месяце с интервалом восемь дней, – сообщил Адамберг. – Оба от осложнений после укуса отшельника. Паука.

Лицо доктора Ковэра окаменело. Ни слова не говоря, он сложил стопкой тарелки, собрал стаканы, потом, так и не завершив свой отвлекающий маневр, подошел к этажерке и взял с нее картонную папку блекло-голубого цвета. Он с серьезным видом положил ее на стол между двумя следователями, не спуская с них глаз. На крышке был большой ярлычок, который много раз подклеивали – за столько-то лет. На ярлычке надпись чернилами, каллиграфическим почерком: “Банда пауков-отшельников”. И чуть ниже и мельче: “Клавероль, Барраль, Ламбертен, Миссоли, Обер и К^о”.

– Что все это значит? – спросил Адамберг после более чем минутной паузы.

– Это значит: “Кто жил с пауком-отшельником, тот от паука-отшельника и погибнет”. Разве нет?

– Нельзя погибнуть от паука-отшельника, – рассудительно заметил Вейренк.

– Нет, но с его помощью можно нанести жуткое увечье. Это, среди прочих зверств, было одним из их излюбленных развлечений, если не считать сексуального преследования.