Второй раз — нет. И следующий — тоже нет.
Когда ее не стало, я опустил ее на пол.
Ключ от склепа я нашел на теле матери.
Сара вышла, и мы вцепились друг в друга, как дети.
И по дороге к дверям мы это услышали.
Тихий, почти неслышный, свист. Обнявшись, мы пошли по проходу туда, где лежал отец.
Он глядел в потолок и насвистывал. Кровь растеклась вокруг, будто он лежал на красном одеяле.
Когда он заметил движение, то перестал свистеть и повернулся взглянуть на меня.
Сара говорит, что тогда он и умер.
И я так говорю. Но в душе я знаю, что он еще на несколько мгновений стал моим прежним папой — здоровым и спокойным, и он знал, что я все еще люблю его и маму и буду любить до того дня, когда тоже перестану дышать.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
Полночь самого длинного дня
Дом Дел-Кофи, свечи.
Раны у меня оказались несерьезными, но все равно на меня навертели столько бинтов, что я стал похож на «Возвращение мумии». Сара сидела рядом на диване, а девушка принесла ребенка.
— Посмотрите на него, — сказала девушка, благоговейно глядя на младенца. — Только посмотрите, как он смотрит! Он здесь бывал раньше.
Потом она положила ребенка на руки Саре, и Дел-Кофи выставил ее из комнаты.
— Я вас оставлю, — улыбнулся он. — Вам много есть о чем поговорить. Когда захотите спать, крикните нам — эта девушка сегодня присмотрит за ребенком.
— Вот, прошу, — сказала Сара. — Твой сын и наследник… Ему сегодня уже четыре недели. Давай, возьми его.
— Не могу, я его уроню.
— Не уронишь. Держи руки вот так… другую руку ему под голову… Вот, у тебя вид прирожденного отца.