Круг опять повернулся, и черный ответил:
- Достаточно. Десятки обращенных и куда больше тех, кто вкусил от плодов и не сможет от них теперь отказаться. Есть и те, кто как у них говорят «лишился разума». Есть и те, кто порвал с тем миром. Многие уже среди нас.
Дольше всех служили и больше всех сделали этот жрец и его подруга. Они верно служили Великой Богине. Дочери этой женщины и эта девка, с ними не давно, но их заслуги сопоставимы. Двое из пришедших к нам пришли по их воле. Они заслужили, смотри.
Во тьме между подлокотниками кресел что-то засветилось голубоватым светом и, судя по мельканию теней, на смраде, который поднимался между ними, они довольно долго смотрели то, что им показывал черный. Мерцание потухло и перед прикованными опять был Багровый.
- Ну и что? Сами они к нам не спешат. Муж жрицы пришел сюда не по ее воле. Жрец многих посвятил, но сам никого к нам не отправлял. Разве что эти? Девка убила своего любовника, даже оставив ему жизнь, а сестры никогда не заботились о том, что убивают. Да, кстати, а где эта - невеста последнего. Она-то виновна не меньше.
Речел сначала не поняла, почему Быкоголовый сказал о Джоне в третьем лице, ведь тот сидел с ним рядом, однако поворот кресел все прояснил. Фигура в зеленой хламиде потеряла лицо Джона, и теперь на них смотрел голый череп неизвестного. Зеленый начал оправдываться:
- Но она же ничего не сделала и была занята только собой. Придет время, и она от нас ни куда не денется. И вообще последний пришел к нам не по и их воле.
- Не по их?!! – голос Багрового казалось, рвал ушные перепонки. - А зачем они вкладывали каждый раз смерть им в руки?
Если бы хоть раз им повезло, я бы давно уже взял жрецов к себе. Однако все их неофиты слишком дорожили своей жалкой жизнью. Глупцы. Ладно, хватит об этом. Заслуживают внимание только эти трое. Жрецов вернуть в мир.
Звероголовые кинулись к креслам Георга и Бет, и уволокли их куда-то во тьму. Перед судом остались одни девушки.
Только теперь Речел поняла, что им грозит. А Черный опять начал:
- Они столько раз пропускали соблазненных ими через мясорубку страданий, боли и унижения, что не грех и самим узнать, что чувствуешь, когда твою плоть превращают в собачий корм… Или медленный, очень медленный огонь. Решетка! Нет сковорода с маслом или вертел…
А может быть, сдерем кожу? Такую кожу жалко портить. Мастера сделают из нее прекрасные чучела. И переходить к нам они будут долго…
Но Зеленый прервал Черного:
- Эти молоды и красивы. Великая мать может захотеть их в свою свиту. Испорченных лиц и тела нам не простят. Даже умелая петля оставит вечный след на их коже. Казнь должна оставить их красивыми!
Теперь уже багровый повысил голос:
- Хватит! Они умрут. Умрут в муках, но тело и лица им не испортят.
Палачи за дело!
Грубые лапы намеренно причиняли им боль, освобождая девушек от замков пристегнувших их к креслам. Сорвали с них одежду и, связав руки спереди какими-то мягкими ремнями, поволокли к виселице.
Когда один из уродов тащивших Речел ловко подпрыгнул и потащил к ней веревочную петлю, она решила, что ее накинут ей на шею, но она ошиблась. Петлей ловко захлестнули руки и тут же потащили ее вверх. Девушка оказалась весящей над тонким металлическим шестом с довольно широкими, легко скользящими по шесту, разомкнутыми обручами.
ebooksa