— Опять сломался? — спросил парень. — Это все прошлый постоялец. У него, бедняги, случались приступы ярости. — Парень протянул Харри ключ от номера. — Он тоже был полицейским.
— Постоялец?
— Да, один из постоянных клиентов. Агент. Под прикрытием, как вы говорите.
— Ммм. Ну, скорее, над прикрытием, раз ты знаешь, что он был агентом.
Парень улыбнулся.
— Пойду-ка я посмотрю, есть ли у меня в подсобке карниз.
Он исчез.
— Кепарик был очень на тебя похож, — произнес низкий голос.
Харри повернулся.
Като сидел на стуле в помещении, которое при очень большом желании можно было назвать вестибюлем. Он выглядел усталым и качал головой.
— Очень похож на тебя, Харри. Очень страстный. Очень терпеливый. Очень упрямый. К сожалению. Не такой высокий, как ты, конечно, и с серыми глазами. Но такой же полицейский взгляд и такое же одиночество. Надо было тебе уехать, Харри. Надо было тебе сесть на самолет.
Он делал какие-то непонятные жесты длинными пальцами. Взгляд его источал такую грусть, что Харри на секунду показалось, что старик вот-вот заплачет. Он начал подниматься на ноги, и Харри повернулся к парню за стойкой.
— Он говорит правду?
— Кто? — спросил парень.
— Он, — ответил Харри и повернулся, чтобы показать на Като.
Но того уже не было. Наверное, быстро скрылся в темноте у лестницы.
— Тот агент умер здесь, в моем номере?
Парень посмотрел на Харри долгим взглядом, а потом ответил:
— Нет, он исчез. Его прибило к берегу у здания Оперы. Послушайте, я не нашел карниза, но как насчет нейлоновой веревки? Ее можно продеть в штору и примотать к креплениям карниза.
Харри задумчиво кивнул.