В продаже имелись два разных набора для снятия отпечатков пальцев. Харри выбрал тот, что подороже, в него входили увеличительное стекло, светодиодный фонарик, мягкая кисточка, порошок трех цветов, клейкая лента для снятия отпечатка и альбом для сбора отпечатков пальцев всех членов семьи.
— Для сынишки, — объяснил он, оплачивая покупку.
Девушка за кассой ответила ему профессиональной улыбкой.
Он вернулся обратно на улицу Хаусманна и начал работать. До смешного маленький светодиодный фонарик помог ему обнаружить отпечатки, которые он посыпал порошком из миниатюрных коробочек. Кисточка тоже была такой маленькой, что он ощущал себя Гулливером в стране лилипутов.
На рукоятке пистолета имелись отпечатки.
И один четкий отпечаток, скорее всего большого пальца, на поршне шприца, и там же находились какие-то черные частички, которые могли оказаться чем угодно, но, по мнению Харри, были следами пороха.
Сняв все отпечатки и перенеся их на пластиковую фольгу, он приступил к сравнению. Пистолет и шприц держал один и тот же человек. Харри проверил стены и пол рядом с матрацами, обнаружил ряд отпечатков, но ни один из них не совпал с отпечатками на пистолете.
Он открыл кожаный чемодан и внутренний боковой карман, достал то, что в нем лежало, и положил на кухонный стол. Включил микрофонарик.
Посмотрел на часы. Еще одиннадцать часов. Море времени.
В два часа дня Ханс Кристиан Симонсен вошел в ресторан «Шрёдер». Он выглядел там совершенно неуместно.
Харри сидел в глубине помещения у окна, за своим старым любимым столом. Ханс Кристиан подсел к нему.
— Хороший? — спросил он, кивнув на кофейник, стоявший перед Харри.
Тот покачал головой.
— Спасибо, что пришел.
— Да ладно тебе, суббота — выходной день. В выходной день делать нечего. Что происходит?
— Олег может вернуться домой.
Лицо адвоката просияло улыбкой.
— Это значит…
— Опасности, которая угрожала Олегу, больше нет.
— Нет?