— Причем здесь это?..
— А заложники?
— Прихожане — заложники. Ну, или эти… как их там? Молящиеся.
— Много их?
— Четыреста. Или пятьсот. Храм большой…
— И красивый!..
Лицо Драчнова сморщилось, будто от зубной боли или будто от лимона кислого сморщилось его толстое добротное лицо.
— А известно, кто такие?
— Кто? Прихожане?
— Нет. Эти.
— Какая разница? Экстремисты.
— Все равно, лучше бы знать, что за группировка.
— Работаем, работаем!..
— Заявлений они пока никаких не делали?
— Обычная политическая ахинея.
— Может, еще сделают…
— Все может быть.
— А красивый все-таки храм, — еще сказал кто-то.
— Восемнадцатый век!..
— А будет еще красивее.