Восстание потерянных

– Оп-па, – выдавил Ключников.

– То есть я хочу сказать, что майор Вакуленко все это время был здесь. И к тому моменту как «ЗИЛы» с этой пехотой вернулись из тюрьмы, он просто слился с ними.

– Подожди, подожди, Саша… – засуетился прапорщик. – Но если у них у всех автоматы с нагаром, значит…

– Значит, они все при делах. Все! Сколько их сюда вернулось из «Миража» – шестьдесят? Два взвода. А теперь держите ушки на макушке, дорогие мои… Скоро в поселке появятся еще гости.

– Что за ерунда здесь происходит?! – в ярости прошептал Ермолович.

– На твоем месте я задал бы другой вопрос.

– Какой?

– Зачем Вакуленко убивать боевика, который стоял перед нами на коленях?

– И зачем?

– Он мог рассказать нам правду.

Бойцы занервничали. Саша их понимал. Они уже превратились в себя прежних, вернулись внутренне в две тысячи первый год, но все, что происходило тогда, хоть и казалось нереальным, но друга от врага отличить можно было сразу.

– Если «грузины» валили здесь «чехов», то должны были остаться следы – кровь, ошметки одежды, гильзы, зубы, вещи… ничего нет!

– Я думаю, что бой был не здесь.

– Где же?

– Это тебе и предстоит выяснить, – и Саша посмотрел на Айдарова. – Но я знаю, что трупы сюда привезли.

– Зачем?!

– Это было по пути. – И он зловеще улыбнулся.

Объяснение выглядело глупо.

Стольников был уверен, что трупы привезли на машинах и зарыли здесь на скорую руку. И способ захоронения указывал на то, что кто-то не намерен допустить, чтобы разведчики пробыли в Южном Стане долго. Наступает ночь. Время, когда плохие парни особенно активны.

– В тебя палили из «Винтореза», – напомнил Жулин, закидывая автомат за спину. – У Вакуленко – «калаш». И потом, зачем ему убивать местного?