Новая особь

22
18
20
22
24
26
28
30

Спортсмен проигнорировал предупреждение и, отдернув занавеску, принялся дребезжать, пристывшими к раме, створками. Они не поддавались его натиску. Он громко выругался, что даже у Батлера, весьма богатого на ругательства, чуть не свернулись уши в трубочку.

Отставной военный опять шикнул.

Удрученный своей неудачей — открыть окно, молодой мужчина, резко повернувшись, обратился к Батлеру с просьбой:

— Может, хватит уже на меня шикать! — слова его прозвучали достаточно агрессивно, чтобы заставить паука, притаившегося за дверью, попробовать ее на прочность. Хруст косяка, в свою очередь, заставил понервничать, наконец-то умолкшего, спортсмена.

Когда за дверью все стихло, Батлер на цыпочках просеменил к молодому мужчине и, покачав головой, сказал ему в ухо:

— Еще раз… и ты будешь использован в качестве приманки в моем стратегическом маневре.

Спортсмен резко отстранился и тяжело сглотнул. Его глаза говорили о полном взаимопонимании.

Батлер, поддев его плечом, подошел к окну. Схватившись обеими руками за ручку и приняв упор коленом в батарею, резко дернул. Гулкий звук дребезжащих стекол был кратким, так же как и постукивания, ритмично прозвучавшие с противоположной стороны двери. Отставной военный глубоко вздохнул. Он прекрасно понимал, что паук выжидает, так же как и он, еще недавно выжидал любую ошибку со стороны вооруженного человека. Каждый звук может послужить причиной атаки паука.

Свежий воздух заполнил комнату, запах влажной листвы и мокрого асфальта напоминал о чем-то приятном, но в данной ситуации успокоительные воспоминания вызывали лишь некоторое смущение. На улице было темно, тем не менее, Батлер знал, что уже утро и как минимум через час, несмотря на ровную пелену плотных облаков, будет светать. Только хватит ли им до этого момента времени, и терпения у паука? А что потом?

Отставной военный, поманив пальцем, подозвал молодого мужчину. Спортсмен, стараясь не издать ни звука, приблизился к окну и сразу почувствовал легкую утреннюю прохладу дождливой ночи.

— Давай, храбрец! — с иронией произнес Батлер. — Прояви себя. Это же была твоя инициатива. Как ты собирался позвать на помощь, не издав при этом ни единого звука?

Паренек, вытянув шею, посмотрел вниз. К этому времени дождик уже едва моросил, и те редкие люди, что проходили под сводом отеля, большинство не прикрывались от крохотной влаги, падающей с неба, столь классическим для города черным зонтом. Мужчины ограничивались шляпами, а женщин, спортсмен, так и не смог разглядеть. Похоже, что для этих чутких созданий подобное время еще было слишком ранним.

— Надо просто привлечь чье-нибудь внимание и на жестах попытаться объяснить, что мы в ловушке, — сказал молодой мужчина, взглянув в лицо бывалого солдата.

— Знаешь, — задумчиво почесал свой мощный подбородок Батлер, — как-то я себе это с трудом представляю. Ладно, давай начнем хотя бы с того, как ты собираешься привлечь внимание?

Спортсмен обернулся и осмотрел комнату. Его не интересовали кислые физиономии людей, томящихся там. Он искал подходящий, не очень тяжелый, предмет. Определившись с находкой, паренек прошел в правый угол комнаты и, схватив, стоявший там, небольшой табурет для ног, вернулся с ним обратно к окну.

— Надо бросить это вниз, когда кто-нибудь будет под нами проходить, — заявил Батлеру молодой мужчина.

— Ты хочешь прибить прохожего? — усмехнулся отставной военный.

— Да нет же. Мы бросим табуретку рядом. — По выражению лица спортсмена можно было сказать, что тот полностью был уверен в продуктивности своей затеи. Батлер же весьма сомневался на этот счет.

Предполагая худшее, все же он сказал пареньку:

— Давай… действуй!