Тьма между нами

— Не помню.

— Не ври.

— Много времени прошло.

— Такое не забывается.

— Два, может, три дня.

— Как ты успевала заботиться и обо мне, и о нем? Почему я не слышала, как он плачет?

— Я была осторожна.

— Посадила меня на успокоительные?

К ее явному неудовольствию, я не отвечаю ни на этот, ни на другие вопросы о первых днях Дилана и о поисках для него новой семьи. Нина меняет тактику.

— Ты знала, что моксидогрель может вызвать раннюю менопаузу? И к девятнадцати годам я окажусь бесплодной?

— Конечно, нет. Никто не догадывался о побочных эффектах, пока не стало слишком поздно. Тогда его сразу сняли с производства.

— У меня могла быть семья.

— Мне очень жаль, Нина, прости. Ты должна мне верить.

— Верить тебе? После всего? Ты раскаивалась, что отдала Дилана?

Тема скользкая, поэтому я тщательно подбираю слова.

— Тогда у меня не было иного выбора.

— Ты не указала мое имя в его свидетельстве о рождении. Почему вписала себя?

— На случай если он попытается найти свою мать. Я думала, тебе будет слишком тяжело с этим справиться.

— То есть ты хотела обмануть его, как и меня. А что с папой? Зачем ты его убила?

Я отворачиваюсь. Мне ни капли не жаль, что он мертв. Но говорить ей об этом слишком опасно.